От редакции. Когда материал готовился к публикации, стало известно о скоропостижной кончине на 69-году жизни автора, Михаила Юрьевича РОЩИНА, кандидата исторических наук, старшего научного сотрудника Центра Изучения Центральной Азии и Кавказа Института Востоковедения РАН. Также он был профессором арабской истории, географии и литературы на кафедре Истории и географии Московского государственного лингвистического университета. Блестяще владея несколькими иностранными языками, он работал в ряде арабских стран, проводил и участвовал в многочисленных полевых экспедициях в Дагестане, Северной и Южной Осетии, Нагорном Карабахе, в других республиках Северного Кавказа и странах Центральной Азии. Автор множества научных и научно-популярных статей, немало сил Михаил отдавал Донбассу, внося неоценимый вклад в популяризацию и возрождение культурной и научной жизни охваченного войной региона.
Все, кто имел счастье быть знакомым с Михаилом Рощиным, помимо незаурядного таланта исследователя, отмечали его душевную теплоту, отзывчивость, стремление прийти на помощь, активную гражданскую позицию.
Невозможно представить, что Михаила больше нет с нами… Невосполнима горечь утраты. Вечная память!
После разгрома «Исламского Государства» (далее – ИГ, запрещённая в России террористическая группировка) в Сирии и Ираке к концу 2017 его жизнь не закончилась. В числе его новых очагов следует отметить Афганистан и Африку. В «сердце Азии», откуда после 1 мая вроде бы начнут выводиться американские войска, боевики террористического «халифата» основательно закрепились, прежде всего, в провинции Нангархар. В структуре ИГ его афганский филиал называется «Вилаят Хорасан». По данным аналитиков, этот филиал опирается на помощь другой радикальной организации «Сети Хаккани», названной так по имени своего основателя Джалалуддина Хаккани (1). Хотя в последние годы активность «Вилаята Хорасан» несколько снизилась, в его рядах по-прежнему насчитывается до 1 тысячи боевиков. По данным недавнего отчета ООН, подпольные ячейки организации действуют, в том числе, и в столице Афганистана Кабуле. По данным того же отчета, от рук экстремистов ИГ в Афганистане за прошлый год погибло примерно 600 гражданских лиц и 2 500 афганских военных (2).
Впрочем, деятельность «ИГ» в Афганистане далека от того размаха, который присущ организации в Африке. Там экстремисты действуют жестко и энергично, терроризируя население огромных территорий. В период после разгрома «ИГ» в Сирии и Ираке организация в Африке непрерывно наращивала свои усилия, на что, к сожалению, «международное сообщество» должного внимания не обращает. Наиболее активной организацией является так называемое «Исламское Государство Великой Сахары» (ИГВС). Территория, которая находится под его контролем, сопоставима с общей территорией стран Европейского Союза. Зона влияния «ИГВС» включает Мали, Чад, Буркина Фасо и Нигер, но постоянно расширяется в сторону Бенина, Того, Кот-д’Ивуара и Гвинеи. «ИГВС» возникло в мае 2015 г. в результате раскола экстремистской группы «Мурабитун», когда лидер раскольников Абу Валид ас-Сахрави принес присягу так называемому «халифу» аль-Багдади (3). «ИГВС» располагает определенной экономической базой, опираясь на местный бизнес, контрабанду, бандитизм на дорогах и религиозно мотивированный рэкет, а также контролирует потоки мигрантов в сторону Европы. Занятно, что данная террористическая группировка имеет даже некоторый налет легитимности среди жителей, так как критикует границы, нарисованные западными колониальными державами на берлинской конференции 1885 года, и предлагает некоторую защиту местным жителям на основе соблюдения законов шариата, правда в жестком «салафитском» варианте. Считается, что ряды «ИГВС» насчитывают несколько десятков тысяч боевиков, не говоря уже о намного более широком круге сочувствующих. В социальном плане «ИГВС» решительно критикует местные правительства за коррупцию, непотизм и неспособность обеспечить своих граждан минимально необходимыми услугами: водой, электроэнергией, образованием и здравоохранением (4).
В марте 2019 в состав «ИГВС» вошло «Исламское Государство Западной Африки», созданное на базе крайне экстремистского нигерийского движения «Боко Харам». Следует отметить, что в прошлом террористы данной группировки печально «прославились» наибольшими зверствами среди других джихадистских движений. Наиболее известным и варварским преступлением «Боко Харам» стало похищение в апреле 2014 года 276 учениц школы-интерната из города Чибока. Террористы подъехали в школу ночью, когда все спали. Одна из учениц, которую удалось освободить, рассказала: «Когда в час ночи в общежитие ворвались вооружённые люди в камуфляже, все сначала подумали, что это солдаты, потому что у них была армейская форма. Они приказали нам не разбегаться, а потом велели залезать в грузовики, которые они подогнали к воротам общежития». Многие из школьниц разыскиваются до сих пор (5). Сегодня боевики «Боко Харам» действуют на всей территории «ИГВС» вплоть до Чада включительно. Общая их численность составляет примерно 13 тыс. чел. (6)
Новой страной, примкнувшей к ИГ, некоторое время назад неожиданно стал Мозамбик, где мусульмане составляют примерно 20% населения.
Мятеж «под знаменем Пророка» в самой северной провинции страны Кабу-Дельгаду начался в октябре 2017 г. и не стихает до сих пор. Он был начат исламской радикальной группировкой «Джамаат Ансар ас-Сунна», которая впоследствии влилась в зонтичную структуру «ИГ» как его филиал. В течение всего 2020-го года исламские мятежники вели напряженные бои с правительственными войсками (7). В середине августа 2020 г. они захватили стратегический порт Мосимбо-да-Прая, планирующийся в качестве терминала для экспорта газа. Мосимбо-да-Прая до сих пор находится в руках боевиков, не собирающихся его сдавать (8). За время войны в Кабу-Дельгаду 420 тыс. чел. (около трети всего населения провинции) стали беженцами. Тем не менее по имеющейся информации определенная часть населения поддерживает мятежников, поскольку жители провинции с богатейшими минеральными ресурсами продолжают существовать в нищенских условиях. Анджела Диконге-Атангана, заместитель комиссара ООН по делам беженцев в Африке, побывавшая в Кабу-Дельгаду в декабре 2020 г., нашла положение там «катастрофическим»: «Если бы я родилась в таком месте, которое наделено большим богатством, и эти богатства эксплуатируются, но я не получаю… часть этих богатств, я также была бы недовольна» (9). Очевидно, что сегодня правительство Мозамбика, мягко говоря, мало делает в социальном плане для удовлетворения насущных нужд населения провинции.
24 марта 2021 г. в той же провинции Кабу-Дельгаду джихадисты «ИГ» атаковали портовый город Пальма с населением 75 000 человек, в результате чего погибли десятки гражданских лиц, полицейских и военных. Тщательно подготовленный рейд был проведен всего в нескольких километрах от базы газового мегапроекта французской компании Total на полуострове Афунги. Тысячи людей, бежавших из Пальмы, в течение девяти дней стекались на территорию полуострова. Многие затем на лодках отправлялись в портовый городок Пемба, находящийся на расстоянии более 200 км, тем не менее, число перемещённых лиц на полуострове продолжало расти. В пятницу около 15 000 беженцев находились на территории газовой концессии, несколько тысяч разместилось на открытом воздухе у ее ворот.
Джихадисты убили в Пальме десятки людей, разграбили город и вынудили тысячи людей стать беженцами, после чего покинули город. Мозамбикский командующий операцией Чонго Видигал позднее заверил, что газовый проект «защищен». Французский энергетический гигант не жаловался на жертвы, и объект не был атакован напрямую, но работы на нем были приостановлены с конца декабря из-за регулярных рейдов джихадистов поблизости. Часть персонала Total была эвакуирована (10).
Вооруженные группы «ИГ» контролируют богатую природным газом мозамбикскую провинцию Кабу-Дельгаду, граничащую с Танзанией, уже более трех лет, и правительство пока ничего не может с этим сделать.
Сегодня ряд африканских стран сталкиваются с вызовами нетерпимости в условиях глобализации, связанными, в том числе, с наследием колониального прошлого и неурегулированностью в ряде случаев международно-правовых вопросов их пост-колониального статуса. Это открывает окно возможностей для имплантации структур ИГ на африканском континенте, в том числе введения жестких шариатских норм в незащищенное правовое пространство.
Михаил РОЩИН
Заглавное фото: ИА Реалист
Примечания
(1) Jeffrey A. Dressler. The Haqqani Network. From Pakistan to Afghanistan Washington.Institute for the Study of War. Afghanistan Report 6. October 2010.
(2) Jeff Seldin. Islamic State Poised for Possible Resurgence in Afghanistan, US Officials Warn // VOA.9.02.2021.
(3) Le groupe El-Mourabitoune prête allégeance à l’Etat islamique
(4) Jean-Marc Four, Franck Ballanger. Le Sahel dans la ligne de mire du groupe "État islamique au Grand Sahara"//France Culture. 31.01.2021.
(5) Владимир Тихомиров. Джихад каннибалов. Как террористы "Боко харам" наводят ужас на Африку // Life.11.06.2018.
(6) См. подробнее о движении Боко Харам: Ekhomu, Ona. Boko Haram: security considerations and the rise of an insurgency. Boca Raton, Florida: CRC Press. 2020.
(7) Подробный анализ хода исламского восстания в Кабу-Дельгаду, сделанный по горячим следам видным португальским журналистом: Nuno Rogeiro. O Cabo do Medo O Daesh em Moçambique 2019-2020, Alfragide, Dom Quixote, 2020.
(8) Mozambique sees militia violence dwindle as military gains steam // Africanews.9.02.2021.
(9) Andrew Harding. Insurrection islamiste au Mozambique : l'ONU alerte contre la montée de la violence à Cabo Delgado // BBC News/Afrique.18.12.2020.
(10) Attaque au Mozambique : Total évacue tout son personnel de son site gazier // france24.com