Недавний, казалось бы довольно мелкий инцидент с киевским послом в Астане, ярым русофобом Врублевским, тем не менее, отражает некий более важный процесс, отметил недавно в комментарии интернет-изданию ВЗГЛЯД известный российский востоковед Александр Князев:
«Сейчас сужаются внешнеполитические возможности для маневра у тех стран, что находятся в высокой зависимости от Москвы. Я говорю о странах Центральной Азии, включая и Казахстан. Но пока в этих столицах нет понимания того, что время «многовекторной политики» проходит, пора определяться с кем ты. Пока не осознали, что в мире начался глобальный передел. Пытаются вести себя по-прежнему, поддерживают отношения с Россией, от которой они зависимы, делают реверансы Западу – через Украину. Казахстан последние месяцы наиболее ярко себя в этом проявляет – и это очень опасно для этой республики. Больше нельзя усидеть на двух стульях. Это может привести к конфликту, как с Западом, так и с Россией, да и с Китаем».
По мнению Князева, «принципиальное отличие Казахстана от Украины – это соседство с Китаем. Случись перекос во внешней политике Астаны в пользу западных стран, Китай вмешается. В какой форме? Трудно сказать, но он не будет так нейтрален, как он нейтрален по отношению к Украине». Перенос скандалов, подобных тому, что разразился после высказываний посла-русофоба, конечно, нежелателен, однако и кулуарные разговоры едва ли оказывают должное воздействие – хотя бы потому, что они могут носить разнонаправленный характер.
Конечно, «многовекторность» возникла не вчера – более того, она существовала всегда, даже во времена «монолитного», казалось бы, «нерушимого блока социалистических стран», в реальности подтачиваемого различными «подводными течениями». К примеру, нынешняя политика Казахстана по отношению к России вполне явственно перекликается с линией, избранной по отношению к Советскому Союзу румынским «кондукатором» Николае Чаушеску, особенно – после ввода в декабре 1979 года советских войск в Афганистан и последовавших вслед за ним западных санкций. Правда, уже менее чем через десять лет надобность в излишне самостоятельном внешнеполитическом курсе Бухареста в рамках стремительно разваливающейся Организации Варшавского Договора отпала. Поздней осенью 1989 года большую часть Румынии охватили, не без поддержки извне, массовые беспорядки, увенчавшиеся государственным переворотом, скоротечным судом и расстрелом ещё всесильного диктатора…
Однако всё это будет потом. В начале же 1980 года введение Западом и Китаем против Советского Союза экономических санкций в связи с советской политикой в Афганистане не распространялся на большинство других стран Варшавского Договора (ОВД) и Совета Экономической Взаимопомощи. На ГДР, Болгарию и ЧССР – они официально не осуждали антисоветских санкций; аналогичным образом, напомним, поступают практически все (кроме Белоруссии) страны-партнеры РФ по ЕАЭС и ОДКБ.
Более того, Чаушеску и, в целом, руководство входившей в ОВД и СЭВ Румынии, высказывали в ООН и руководящим деятелям Запада по поводу советской политики в Афганистане… «растущую озабоченность». В отличие от других стран-участниц, Румыния сократила своё участие в инвестиционных проектах СЭВ в СССР из-за угрозы вторичных санкций, и всячески уклонялась от реэкспорта подсанкционных товаров в СССР.
Осуждая «советскую интервенцию в Афганистан», Николае Чаушеску поддерживал нормальные отношения с КНР и Албанией в период острого конфликта с ними советского руководства. Кроме того, несмотря на военно-политическую конфронтацию Москвы и Пекина, Румыния ещё с начала 1970-х годов продолжала направлять в Китай некоторые виды своих вооружений. По крайней мере, некоторая часть этого оружия перебрасывалась Пекином афганским моджахедам, а также сторонникам Пол Пота в Кампучии (Камбоджа). Поддерживая «полпотовскую» диктатуру, Бухарест до середины 1980-х годов не признавал сменившее её просоветское и провьетнамское правительство, без какого-либо воздействия со стороны структур СЭВ и ОВД. Зато на переговорах Чаушеску с главой КНР Хуа Гофэном в Бухаресте (август 1978 г.) обе стороны выразили единое мнение насчет «опасности старого и нового гегемонизма для социалистических стран, для народов всего мира», что был отражено в их совместной декларации.
Всё это способствовало получению Бухарестом дополнительных западных и китайских кредитов, кредитных льгот, как и льгот по экспорту румынской продукции, и в целом – политическому сближению Румынии с Западом и КНР. Скажем, ещё в 1973-1975 гг. из всех соцстран-членов СЭВ и ОВД только Румынии Вашингтон и Брюссель предоставили, а в 1980 году подтвердили торговый режим наибольшего благоприятствования.
Вот мнение экс-президента США Дж.Буша-старшего: «На протяжении определённого периода времени мы относились к Румынии в зависимости от её воинственности по отношению к России [заметим, не Советского Союза, а именно России – Прим. ред.]. А Чаушеску противостоял России, и тогда мы говорили, что он – наш человек. Позже мы изменили нашу позицию». Надобность на Западе и в Китае в противостоянии Бухареста Москве отпала уже в 1987 года, по мере разворачивания в Советском Союзе приснопамятной «перестройки». И через 2 года прежней Румынии, как и четы Чаушеску, не стало… Чем не аналогия с актуальным курсом казахстанского руководства в отношении России?
Алексей Балиев