Пекин придерживается курса на экономическую и инфраструктурную интеграцию стран Юго-Восточной Азии (ЮВА). Поскольку Китай имеет с регионом сухопутную границу, экономическое освоение внутренних районов ЮВА закрепит контроль Пекина над её береговой зоной.
Полного контроля над побережьем ЮВА Китай ещё не достиг. Вьетнам ориентируется на США, Таиланд лавирует между Западом и другими центрами силы. Но тенденция к росту китайского влияния здесь налицо. Наиболее «прокитайскими» следует считать Мьянму, Камбоджу и Лаос. Это логично. Лаос не имеет выхода к морю, что налагает на его экономику определённые узы. Камбоджа – бедная страна, медленно расстающаяся с последствиями правления «красных кхмеров». Хотя о «притеснениях» народа рохинджа пошумели и забыли (пока?), Мьянма находится под давлением пропагандистско-«правозащитной» системы Запада. Неудивительно, что все три государства ищут внешней опоры и такой опорой для них охотно выступает именно Пекин.
Согласно данным Global Language Monitor, исследовавшего содержание 50 тыс. ведущих информационных агентств, тема «подъём Китая» – самая популярная в ХХІ в. На протяжении последних пару десятков лет стратегия США в ЮВА была довольно успешной, но намерения Пекина укрепиться в геополитических «угодьях» Вашингтона заставляют американцев более пристально присматриваться к поведению китайской стороны.
Мьянма, Вьетнам, Камбоджа, Лаос, Таиланд формируют т.н. «регион Меконга». Запад и Китай смотрят на бассейн этой крупной реки как на стратегически и экономически единый узел. Обе стороны заинтересованы если не в союзе с упомянутыми странами, то хотя бы в их нейтралитете. Пока же регион Меконга остаётся политически разделён.
Через ЮВА проходят пять важных транспортно-экономических коридоров: Южный коридор, коридор Восток – Запад, коридор Бангладеш – Китай – Индия – Мьянма, коридор Север – Юг и коридор Китай – Индокитай. Три последних являются частью китайского инфраструктурного проекта «Один пояс, один путь».
Запад пытается противодействовать этому проекту, но пока не очень успешно. Зацикленность англосаксов на правозащитной тематике наносит ущерб его влиянию в регионе. Критикуя власти Мьянмы в подавлении «демократических свобод», США до крайности минимизируют шансы сотрудничества с этой страной. Для Китая через Мьянму лежит кратчайший путь к Бенгальскому заливу и, далее, в Индийский океан. Чтобы получить доступ к этому маршруту, Пекину легче договариваться с одной Мьянмой, чем по отдельности с Таиландом, Камбоджей и Вьетнамом. К тому же, у Мьянмы – 4060-километровая граница с китайской провинцией Юннань – экономической площадкой для развития торговли с ЮВА.
В Бенгальском заливе расположены принадлежащие Индии Никобарские и Андаманские острова. Индия не имеет постоянного военного присутствия в южной части Тихого океана, но по геополитическим соображениям заинтересована в этом. Необходимым условием для осуществления этого вектора усилий является расширение зоны действия индийских ВМС за счёт использования Андаманских и Никобарских островов в качестве «баз подскока» в восточном направлении.
Китай – геополитический конкурент Индии за влияние в Индо-Тихоокеанском регионе. Получая через Мьянму выход к Бенгальскому заливу, Пекин приобретёт определенные стратегические преимущества. Но сначала китайско-мьянманские отношения должны дойти до точки необходимости углублять не только экономическое, но и военно-политическое сотрудничество.
Стремясь закрепиться в ИТР, Нью-Дели активно развивает связи с островными государствами. Как пример: Мальдивские острова, расположенные на юго-западе от Шри-Ланки и состоящие из 26 атоллов площадью 90 тыс. кв. км., рассматриваются Индией как важный пункт для контроля над морскими коммуникациями в регионе.
Мальдивы расположены в 70 морских милях от о. Миникой, входящего в состав островной союзной территории Лакшадвип в составе Индии. Тот, кто сможет определять политический курс Мальдивов, будет контролировать западное побережье Индии. Поэтому военно-политическое сотрудничество с Мальдивами – неотъемлемая часть внешней политики Нью-Дели. Стороны проводят совместные морские учения (в некоторых из них принимает участие Шри-Ланка), мальдивские вооружённые силы получили из Индии самолёт, катера и другие виды военной помощи. Выход Китая в Бенгальский залив будет воспринят Нью-Дели как угроза индийско-мальдивскому сотрудничеству со всеми вытекающими отсюда стратегическими последствиями.
Мальдивы находятся в 1200 км. от британского о. Диего-Гарсия, где располагается военная база США. Данный остров занимает центральное положение в южной части Индийского океана, практически на пересечении маршрутов между Индостаном, Аравийским полуостровом, Африкой и Австралией. Этим отчасти объясняется внимание Вашингтона к Мальдивам.
Конкуренция за Мальдивы продолжится, как и за островные государства Океании, где Пекину удаётся опередить Нью-Дели. Китайские власти достигли качественно иного уровня отношений с Фиджи, Соломоновыми островами, Папуа-Новой Гвинеей. Нью-Дели и Пекин «обрабатывают» свои зоны геополитического интереса: Нью-Дели – государства Индийского океана, Пекин – государства ЮВА.
В военной сфере Нью-Дели стремится развивать отношения с США, Австралией и Японией. Геополитическая ось Нью-Дели – Канберра – Токио, очертания которой пока ещё только вырисовываются, подковой огибает ЮВА, сужая Пекину поле для манёвров.
Если вспомнить т.н. американскую стратегию островных цепей (Island Chain Strategy), то становится ясно, какую роль в сдерживании Пекина может играть Индия. Стратегия заключается в контроле над тремя островными цепями: Курилы – Тайвань – Индонезия – Филиппины; Япония – Марианские острова; Алеутские острова – Гавайи – Океания. Эти цепи замыкают перед китайцами безбрежные просторы Тихого океана, закупоривая их в Желтом и Восточно-Китайском море.
Значимым союзником Пекина в ЮВА выступает Камбоджа. В отличие от Таиланда и Вьетнама, она не является долгосрочным партнёром США по безопасности, контакты двух стран на протяжении последних десятилетий в основном формировались вокруг проблемных вопросов (красные кхмеры, обвинения в авторитарности западными правозащитниками нынешних камбоджийских властей и т.д.). Зажатая между Вьетнамом и Таиландом, которые позиционируют себя как союзники США, Камбоджа вынуждена опираться на Пекин.
Помимо всего, китайско-камбоджийское партнёрство имеет энергетическую составляющую. Через Малакку пролегает основной маршрут транспортировки нефти в Китай. К 2040 г. 80 % нефти, потребляемой Китаем, будет импортироваться из других стран. Для снижения зависимости от данного маршрута Пекин реализует такие проекты как нефте- и газопровод Мьянма – провинция Юннань, газопровод Туркмения – Китай и транспортный коридор Гвадар (Пакистан) – Синьцзян (Китай) для доставки углеводородов из Персидского залива.
У Камбоджи нет территориальных и иных споров с Пекином – из-за этого её стратегическая значимость в глазах американских геополитиков гораздо ниже, чем значимость Вьетнама или Таиланда. Правда, у Таиланда тоже нет территориальных споров с Китаем, но при этом есть долгая история военно-политического союза с Вашингтоном. Помимо этого, географическое положение Таиланда позволяет ему играть роль выгодного плацдарма присутствия США в ЮВА.
Вашингтон, в отличие от Пекина, не готов вкладываться в камбоджийскую экономику. Бюджет Камбоджи при этом отягощает внешний долг США военных времён объёмом $700 млн., который американцы надеются всё же взыскать. С геополитической точки зрения Камбоджа нужна США как барьер, перекрывающий Китаю выход в Сиамский залив и сужающий, таким образом, длину доступной для Китая береговой линии для выхода в Южно-Китайское море. Присутствие Китая в Камбодже также нивелирует выгоды для Вашингтона от присутствия во Вьетнаме.
Закрепившись в Камбодже, Китай получит теоретическую возможность взять под контроль Малакку и свести к минимуму те стратегические выгоды, которые США имеют от сотрудничества с Таиландом и Вьетнамом. Складывается картина, когда Пекин делает ставку на Мьянму, Лаос и Камбоджу, а Вашингтон – на Таиланд и Вьетнам. Экономической интеграцией внутренних районов ЮВА Китай стремится снизить стратегические выгоды США от господства на море.
Владислав Гулевич