По многим признакам, боевики запрещённого в России движения «Талибан» вплотную приблизились к полной победе в Афганистане. Имеется информация, что так или иначе, прямо или опосредованно, они уже контролируют до 85 процентов его территории. Правительство удерживает столицу, населённый шиитами-хазарейцами центр страны и крупные города, да и то по причине нежелания талибов их штурмовать. После ухода американцев «ученики медресе» (социальный состав которых в реальности куда как более широк) начали захватывать приграничные районы и пограничные пункты. Цель такой стратегии очевидна – перехват контроля над наркотрафиком, что необходимо в том числе и для стабилизации бюджета противников официального Кабула.
«Даже частичная победа «Талибана» в северных регионах Афганистана будет означать изменения «крыши» наркотрафика. Это автоматически вызовет передел рынков, который, вероятно, будет сопровождаться столкновениями. Возможно, часть из них будет носить трансграничный характер»,
– отмечает главный научный сотрудник ИМИ МГИМО Андрей Казанцев.
Власти приграничных стран это прекрасно понимают. Так, после молниеносного захвата талибами 9 июля афганского города Торгунди, расположенного всего в нескольких минутах ходьбы от Туркменистана, во властных структурах центральноазиатской республики поднялась настоящая паника.
В тот же день Радио «Азатлык» сообщило, что к афганской границе были переброшены дополнительные войска с баз Мары-1 и Мары-2 из Лебапского, Дашогузского и Балканского велаятов, а также боевые вертолеты и самолеты.
Размещенные на авиабазе Мары-2 войска – это лучшее, что есть в системе обороны Туркменистана. На этой базе, которую, по слухам, в свое время облюбовали для себя США, расположено элитное подразделение десантников. В мае 2018 года в рамках «учений по повышению уровня боеготовности» здесь побывал президент Гурбангулы Бердымухамедов.
По сообщению «Азатлык», туркменские власти также уполномочили своих представителей проводить разъяснительную патриотическую работу среди населения.
Туркменский МИД выпустил пресс-релиз, в котором опроверг эти сообщения и резко осудил, в частности, российский телеканал РБК за распространение «ложной информации в погоне за дешевой сенсацией». В заявлении внешнеполитического ведомства утверждается, что все воинские части, личный состав и техника «остаются в местах постоянного базирования». Также дипломаты нашли уместным напомнить читателям о нерушимых узах любви между афганским и туркменским народами.
Как можно предположить, данные заявления направлены, прежде всего, руководству талибов, с которыми Ашхабад ведёт непростой диалог. Так, 11 июля пресс-секретарь «Талибана» Мухаммад Наем сообщил в твиттере, что делегация движение во главе с Шер Мохаммадом Аббасом Станикзаем, главой политического офиса движения в Катаре, посетила Туркменистан для обсуждения «актуальных политических, экономических вопросов и проблем безопасности». При этом было отмечено, что инициировал встречу именно официальный Ашхабад.
В ходе предыдущего, февральского визита представителей «Талибана» в Туркменистан обсуждались вопросы обеспечения безопасности будущего газопровода, который должен пройти через территорию Афганистана. Июльскую же встречу туркменские государственные СМИ окружили фигурой умолчания. Это породило слухи о том, что разговор мог касаться, в частности, афганского наркотрафика, который в Туркмении, как предполагалось некоторыми источниками еще в начале 2000-х годов, возможно, поддерживался государственными структурами центральноазиатской страны. По информации российских военных аналитиков, через Туркмению проходит крупнейший наркотический маршрут с предгорий Гиндукуша. В октябре прошлого года в Госдуме России обсуждался вопрос о неудовлетворительной охране государственной границы между Туркменистаном и Афганистаном, в связи с чем «достаточно большой объём наркотиков пересекает госграницу Туркменистана с дальнейшим распространением по бывшим республикам СССР, в том числе и по России».
От подобных обсуждений проблема не решилась и вряд ли будет решена в обозримом будущем. Все постсоветские годы туркмено-афганская граница представляет собой образец стабильности благодаря тому, что эту стабильность до некоторой степени обеспечивают наркоструктуры.
Для Таджикистана особенно опасен выход талибов к Горному Бадахшану (Памиру), где местное население не считает себя таджиками и относится к исмаилитскому толку ислама. Высокогорная часть Горно-Бадахшанской АО малопригодна для жизни, однако через перевалы идёт единственная дорога из Афганистана в Таджикистан. Здесь сходятся границы Таджикистана, Афганистана и Китая. Местное население фактически не признаёт власти Душанбе. Через Горный Бадахшан также проходит один из основных путей наркотрафика из Афганистана в Россию и далее в Европу.
В 2012 году в ГБАО имело место вооружённое восстание, когда местное население потребовало вывода правительственных войск и предоставления региону большей автономии. Активную роль в этих событиях сыграли представители Фонда Ага Хана – организации, созданной главой мировой общины исмаилитов и подконтрольной британской разведке МИ-6. В итоге из административного центра ГБАО, города Хорог, были выведены правительственные войска, а всем участникам протестов и боевикам власти гарантировали неприкосновенность.
По данным российских военных аналитиков, ещё в 2001 году МИ-6 и британская военная разведка ДИС взяли под свой контроль наркотрафик в провинции Кундуз, которую сейчас штурмуют талибы, а в 2002 году – наркотрафик через ГБАО. Как видим, по времени эти события примерно совпали с разворачиванием операции США и НАТО «Несокрушимая свобода», способствовавшей многократному росту производства опиума и прочей «дури»…
Кто же из внешних игроков стоит за организацией афганского наркотрафика?
«Слухи о вовлеченности США в контрабанду афганских опиатов ходят уже лет десять. Однако не перехватили ни одного самолета, связанного с американцами, который вёз бы наркотики на Балканы, в Турцию или Европу. Поэтому высказывания российских дипломатов о связях Вашингтона с наркотрафиком – это скорее наша месть. После обвинений американцев, что ГРУ покровительствует талибам, Москве важно было ответить»,
– объяснял год назад РИА Новости специалист по Афганистану, политолог Андрей Серенко, полагающий, что роль США в этом переоцененная. Другое дело – Пакистан и Иран:
«Заводы по производству героина в Афганистане находятся на границе с этими странами. У прекурсоров китайское происхождение. Идут они через Иран. Нелогично обвинять только американцев».
Участие многих внешних акторов в афганском наркобизнесе делает ситуацию в Афганистане и в соседних с ним странах малоуправляемой.
Поскольку движение «Талибан» далеко не однородно, у его радикальных фракций будет весомая мотивация выйти за пределы собственно афганской территории не только с чисто джихадистскими целями, но и ради увеличения своей доли в высокоприбыльном бизнесе. Захват приграничных районов по всему периметру страны обеспечит талибам контроль над наркотрафиком и усилит их позиции на переговорах со всеми региональными и внешними акторами.
Отпор талибам сегодня возрос. Так, правительственные вооружённые силы очистили от талибов район Шекх Али в провинции Парван, отбросили их от столицы северной провинции Джауздан города Шибирган. Успешно отражают атаки талибов ополченцы из числа местных тюрок в провинции Саманган.
Однако к талибам постоянно прибывают подкрепления. Так, президент Афганистана Ашраф Гани сообщил, что из Пакистана в Афганистан переброшено 10 тысяч боевиков различных джихадистских террористических групп.
Наиболее вероятный сценарий развития военной конъюнктуры в Афганистане – это максимальное ужесточение боестолкновений между талибами и террористическими группировками разных направлений – с одной стороны, и правительственными войсками и этническими ополчениями – с другой.
Россия может выиграть в этой ситуации только при условии здорового недоверия к обеим сторонам афганского противостояния. То обстоятельство, что талибы и радикальные исламисты недоговороспособны – это, как говорится, на берегу, что, конечно, не отрицает необходимости контактов с ними. Но и правительство Ашрафа Гани к друзьям России отнести довольно трудно. Это друзья Америки, пусть и брошенные ей на произвол джихадистской судьбы.
Кроме того, есть все основания доверять сообщениям о том, что американские эмиссары подписали с талибами ряд «секретных протоколов», согласно которым экспансия радикалов на север не встретит жесткого сопротивления со стороны США. Здесь всё логично, ибо стратеги «Большой игры» не без оснований полагают, что джихадистов за Аму-Дарью и Пяндж сделает правительства центральноазиатских стран более сговорчивыми на переговорах об открытии в регионе военных баз США.
Превращение Центральной Азии в бандитское «Гуляй-поле» отвечает глубинным интересам Америки, ибо оно хаотизирует и делает непригодными для инфраструктурного развития обширные территории, исключительно важные с точки зрения реализации китайской инициативы «Пояса и Пути».
Существуют ли военные возможности остановить и повернуть вспять гипотетическое наступление радикалов в Центральную Азию, исполненной в духе диверсионно-партизанских рейдов? При этом нужно учитывать, что регион вполне насыщен вернувшимися с Ближнего Востока боевиками-салафитами, в то время как с тысячами беженцев из Афганистана в Центральную Азию неизбежно проникнут и агенты западных спецслужб и те же джихадисты.
Думается, сохранить под контролем лояльных России правительств столицы и крупные города региона вполне возможно. В ходе локальных конфликтов в Сирии и Африке с самой лучшей стороны показали себя подразделения российской ЧВК, известной как «Вагнер». «Музыканты», как их прозвали некоторые эксперты, умело отражают атаки террористических подразделений всех мастей, также хороши они в обучении представителей местных силовых структур военной науке.
В России немало желающих создать подобные частные военные компании. По данным автора этих строк, в «дикие гуси» готовы записаться тысячи бывших военных, желающих совместить хороший заработок с защитой интересов России за рубежом. На мой взгляд, в условиях современных гибридных войн, именно ЧВК могут эффективно противостоять исламистским партизанам.
При этом принципиально важна идеологическая составляющая социального, религиозного и этнического противостояния в макрорегионе так называемой «Большой Центральной Азии». На сегодняшний день России и её союзникам по ОДКБ нечего противопоставить идее социальной справедливости, начертанной на знаменах талибов и иных исламистских группировок. Идеология «Красного проекта» не поддерживается на официальном уровне ни в России, ни в Центральной Азии, поэтому наиболее выигрышным сценарием стабилизации региона может стать ставка на национальное самосознание населяющих его народов, которые могут спастись от бедствий гражданской войны, только сплотившись под лозунгами «здорового» национализма. Успешные действия в боях против талибов ряда этнических ополчений показывает, что этот сценарий может стать единственным вариантом спасения Центральной Азии от участи Сирии, Ирака и Ливии…
Владимир Прохватилов, старший научный сотрудник Академии военных наук