Годовщину «майдана-2013» Украина встречает в плачевном состоянии. После получения независимости жизнь украинцев не была ни легкой, ни спокойной, ни безмятежной, однако так отчаянно, так безысходно плохо, как сейчас, им еще не было, такого безнадежного обвала во всех сферах переживать не приходилось. Цена свержения режима В. Януковича и окончательного утверждения в так называемом европейском курсе оказалась слишком высокой. И для государства, и для рядовых граждан. Как, впрочем, и для многих не рядовых, но попавших под пресс победителей. Европа, ради сближения с которой собирался якобы «евромайдан», после него стала для Украины не ближе, а дальше, намного дальше. Россия при этом из ближайшего соседа и активного партнера превратилась в искаженном сознании очень многих граждан, отравленных официальной пропагандой, в исчадие ада и злейшего врага.
Системный кризис украинской национальной государственности углубился и обострился до такой степени, что выйти из него и свести к минимуму его негативные последствия самостоятельно, без помощи извне теперь уже вряд ли удастся. Для этого нет ни ресурсов, что, в общем-то, понятно, ни – что удивительно – политической воли. Новая государственно-политическая элита ведет себя так, как будто по чьей-то указке (хотя – почему «как будто»? Именно по указке извне) сознательно и целенаправленно хочет раз и навсегда уничтожить государство Украина, стерев его с карты мира и выкорчевав с корнем память о его существовании. Подрывается не только легитимность органов государственной власти, не только работоспособность системы государственного управления, но сами основы государственности, а вместе с ней – и украинской национальной идентичности.
Нынешняя власть настойчиво пытается убедить общество в том, что она во всех отношениях легитимна, а «майданами» стоит гордиться как высшим проявлением демократии. Ради того, чтобы люди в это поверили, приходится идти на подтасовки и на искажения событий в особо крупных размерах. Оба украинских «майдана» объединяет, по крайней мере, одна особенность: миф о каждом из них разительно отличается от реального положения дел, от того, каким и один, и другой были на самом деле. И сами «майданы», и их участники были разными, однако в официальных версиях историй о них эта разность куда-то исчезает, уступая место бронзово-кирзовой полуправде о кристальной чистоте помыслов и идеальной поведенческой модели.
Фундаментальная черта, общая для обоих «майданов», состоит в несоответствии декларируемых и действительных целей и задач. И в 2004-м, и в 2013-2014-м массовые акции протеста в Киеве организовывались и проводились с единственной целью – захвата власти в обход законодательно закрепленных правил и процедур. С последующим приданием этому захвату внешне привлекательного вида путем внедрения в общественное сознание всевозможных мифологем вроде «рождения нации» и «обретения достоинства». Образы же «майданов», представления о них строятся на утверждении, согласно которому протесты начинались и ширились исключительно благодаря народной инициативе, за счет силы духа и материальных пожертвований сознательных, неравнодушных киевлян.
При этом «почему-то» сложилось, что сравнивать «майдан-2004» и «майдан-2013», сопоставлять их и все, что с ними связано, не принято даже в среде самих участников и бенефициариев обоих событий. Знаете почему? Потому что при сравнении каких-либо явлений на основании тех или иных особенностей и признаков на виду оказываются или, по крайней мере, могут оказаться не те из них, на которые кому-то хочется сконцентрировать внимание, а те, которые, наоборот, по каким-то причинам и мотивам замалчиваются. Любое сравнение способно открыть ложь, пролив свет на действительное положение дел. Это, как оказывается, никому сегодня не нужно.
Помните, после первого «майдана» В. Ющенко время от времени брался рассуждать о том, что в его ходе украинский народ стал-де «нацией»? Это выглядело до такой степени неубедительно и натянуто даже для не обремененных особым интеллектом людей из его ближайшего окружения, что они в скорости уговорили «оранжевого» президента отказаться от подобных витийств. Ставшему «оранжевой нацией» народу очень скоро понадобилось зачем-то еще какое-то особое «достоинство». Так, по крайней мере, следует, если исходить из того, что второй «майдан» его предводители стали вдруг дружно именовать «революцией достоинства». Ситуация выглядит еще более странно и даже комично, если вспомнить о том, что в Киеве уже полным ходом идет подготовка к третьему «майдану».
Тема нового «майдана» не просто возникает время от времени в информационном пространстве страны, она, можно сказать, не уходит из него, то подсвечиваясь, то затухая, как это свойственно так называемым мерцающим ориентирам. Несколько сгущая краски, можно сказать, что призрак третьего «майдана» бродит по Украине. И для такого брожения есть, надо признать, вполне реальные предпосылки и основания. Причем как объективные, так и субъективные, как внутренние, так и внешние. Одно из таких оснований – затянувшаяся неопределенность в вопросе о власти. Хоть на первый взгляд он как бы решен, но именно «как бы» и только на первый взгляд. При ближайшем рассмотрении оказывается, что две конкурирующие политические силы во главе соответственно с П. Порошенко и А. Яценюком заинтересованы (каждая по-своему) в том, чтобы взять всю полноту власти в свои руки, оставив вчерашних соратников и союзников с длинным носом.
Все это так, но для меня лично стала полнейшей неожиданностью услышанная случайно на улице реплика прохожего, обращенная к его собеседнику: «Я ведь в Раде третьего "майдана"». Если меня не подвели слух и знание все более забываемого под напором тотальной украинизации русского языка, то наличие специального органа – Совета – должно означать, что подготовка активной фазы противостояния гражданского общества и официальной власти уже идет полным ходом, и день «Ч» может быть объявлен не сегодня-завтра.
Цена «майданов» и особенно последнего из них – пока последнего! – оказалась чрезмерно высокой не только для национальной экономики, социальной сферы, внутриполитического процесса, но и для внешней политики. Из нормального государства, каким Украина была или, по крайней мере, старалась казаться в первые годы суверенного существования, она в одночасье превратилась в страну-изгоя, от которой и соседи, и партнеры стараются держаться подальше, чтобы не заразиться дипломатическим бешенством, не скомпрометировать себя в глазах мирового сообщества.
В отношениях с Россией Киев вообще превзошел самого себя. Вместо того чтобы закрепить за собой во всех отношениях выгодную, естественную с точки зрения географии, истории, экономики, торговли и т.д., и т.п. роль связующего звена, моста между Европой и Россией, новая украинская власть решила стать наконечником копья, которым первая должна уничтожить вторую. В новой украинской национальной идеологии степень русофобии зашкаливает, выходя за все разумные рамки и пределы. Слепая, звериная ненависть ко всему русскому, включая русский язык, литературу, культуру, насаждается и культивируется с такой настойчивостью и с таким упорством, что кажется, если бы украинцы вдруг по мановению волшебной палочки однажды утром раз и навсегда разучились говорить по-русски, то их жизнь сразу превратилась бы в сплошной праздник благоденствия.
Особую старательность и тщательность в нагнетании антирусской истерии проявляет патриотически настроенная научная и педагогическая интеллигенция. Филологи по любому поводу и без повода поливают грязью русских писателей и доказывают, что украинский и русский языки отличаются друг от друга, как небо и земля. Историки пытаются сломать стереотип об общей истории украинцев и русских, выискивают в прошлом случаи, когда они воевали друг против друга, обосновывают вывод о том, что украинский и русский народы просто не могут быть народами братскими. Политологи и экономисты наперебой пророчат России скорую социально-экономическую и политическую катастрофу, а В. Путину – бесславный конец пребывания у власти.
Никто при этом почему-то не хочет задуматься о том, что Украина, если исходить из ее собственных, а не чьих-то еще национальных интересов, должна была бы, как никто другой, быть заинтересована не в крахе России, а наоборот, в ее благополучии и процветании. По той простой причине, что крах великого соседа неминуемо ударит и по самой Украине, в то время как его успехи полезны для Украины, благотворно отражаясь на ее собственном состоянии.
Парадокс ситуации состоит в том, что «майданы» у нас и для нас делала Америка, а стрелки за разрушительные последствия этих событий официальная пропаганда изо всех сил стремится перевести на Россию. Получается слабо, неубедительно, поэтому, для того чтобы скрыть истинное положение вещей, градус истерии искусственно поднимается все выше и выше. Годовщина «евромайдана» при определенных обстоятельствах могла бы оказаться для украинского общественного сознания весьма полезной, если бы заставила остановиться, оглянуться, задуматься над тем, что же происходило в центре Киева с ноября прошлого до февраля нынешнего года, к чему все происходившее, в конце концов, привело.
Однако останавливаться и оглядываться никому из тех, кто сумел воспользоваться «майданной» волной для внедрения во власть, не захотелось. Никто не хочет знать правду о «майдане», никто не ставит перед собой цель определить его истинную, а не мифическую природу и подлинную цену.
Егор Елов