Россия – Южная Осетия: растущая востребованность оборонно-промышленной интеграции

20 марта 2018 г. руководством Всероссийского института минерального сырья (ВИМС) было объявлено о планируемой разработке для Южной Осетии комплексной программы геологического изучения и развития минерально-сырьевой базы республики. Работа будет проходить на безвозмездной основе, в рамках ранее достигнутого Соглашения между правительствами РЮО и РФ «О сотрудничестве в области геологического изучения и освоения недр» (2011 г.). Эта программа, наряду с ее очевидной, притом давней востребованностью для социально-экономического развитию РЮО, позволит определить возможные объемы поставок разнообразного стратегического сырья и/или продуктов его переработки для оборонно-промышленного комплекса и отраслей двойного назначения России.

Последнее тем более важно, поскольку, во-первых, основные запасы упомянутого сырья в РФ расположены в ее труднодоступных регионах, отдалённых от подавляющего большинства центров потребления того же сырья. А во-вторых – свыше 65% его совокупных объемов, ежегодно потребляемых в «оборонке» и двойных отраслях РФ (т.е. включая продукты переработки), ввозится с середины 90-х годов из зарубежья, причем на 70% из КНР.

Напомним, в этой связи, что южно-осетинская документация об этих ресурсах почти полностью уничтожена грузинскими войсками или похищена ими в 1992 и 2008 гг. Частично она сохранилась в «Росгеолфонде», однако это, в основном, документация советского периода.

Для восстановления геологических фондов Южной Осетии была в 2012 году создана совместная с «Роснедрами» рабочая группа. Как сообщает цхинвальская газета «Южная Осетия», «замглавы Комитета геологии, экологии и природопользованию РЮО Алан Харебов и главный специалист отдела геологических фондов указанного Комитета Батрадз Тедеев недавно были делегированы в Москву, где с «Роснедрами» подписан план по подготовке и передаче Южной Осетии копий геологических отчетов по территории РЮО. «Поездка была плодотворной: нам передали часть документов – это паспорта месторождений и проявлений полезных ископаемых. Ведется работа и по передаче остальных материалов», – отметил А. Харебов». Кроме того, ВИМС, по словам Харебова, уже приступил к разработке вышеупомянутой программы.

Она позволит выявить наиболее перспективные месторождения полезных ископаемых в Южной Осетии «с точки зрения экономической эффективности, объема капитальных вложений, востребованности на рынке с использованием современных технологий. А благодаря новым методикам для многих видов сырья можно найти более широкое применение».

«Например, если серпентинит ранее использовался как строительный материал, то современные технологии позволяют извлечь из него магний, другие виды смежного стратегического сырья, которые можно использовать в разных направлениях, – отмечает Алан Харебов.

По его данным, на составление программы уйдет примерно от 5-6 месяцев до года. А после разработки программы «предусмотрено проведение мероприятий по разведке, доразведке месторождений и выявлению оптимальных вариантов освоения».

Кроме того, для привлечения инвестиций планируется создать сайт, «где будет представлена вся информация об имеющихся на территории страны полезных ископаемых».

Что касается основных составляющих ресурсно-минеральной базы республики, то ещё три года назад тогдашний президент РЮО Леонид Тибилов уточнил автору, что Квайсинский рудный район (КРР) остаётся одним из крупнейших в СНГ по разведанным запасам и прогнозным ресурсам свинцово-цинковой руды: её 8 млн. тонн только разведанных запасов. Но уже многие годы КРР работает не минимальную мощность. Есть в стране, по словам Л. Тибилова, и, например, крупные ресурсы высококачественного барита, выявленного, в том числе, на штольневых и шахтных горизонтах в КРР. А также месторождения ртути и меди, нефрита и висмута, графита и кадмия, никеля, марганца, разных редкоземов «с высоким содержанием, как и в Квайсинском рудном районе, базового компонента. Причем «разбросанные» почти по всей территории страны. Но требуется уточнить объемы всех этих запасов с определением той их части, что рентабельна для промышленной разработки в ближайшей и среднесрочной перспективе».

Наиболее крупным горнодобывающим предприятием в регионе в 70-х – 80-х было, напомним, Квайсинское свинцово-цинковое рудоуправление с годовой добычей и переработкой до 100 тыс. тонн руды и с выпуском в год до 2 тысяч тонн свинцово-цинкового концентрата. По информации правительства РЮО (2017 г.), стратегическую роль имеет всё, что связано с реанимацией Квайсинского комбината. Восстановление здесь упомянутых советских объемов планируется к 2022-23 годам. До 80% объема его продукции будет, как и прежде, поставляться в Россию (она и сегодня направляется, в основном, в РФ).

Предприятие по добыче серпентинита (используется в стройиндустрии, химпроме и лесохимии), работавшее в Знаурском районе около села Цнелис, намечается восстановить к тому же сроку.

Намечено также освоить выявленные в 2007-2010 гг. Гвиргинское проявление габброидов, Тетриминдорское месторождение серпентинитов и Гуфтинское – габбро-диабазов (эти виды сырья используются более чем в 10 промышленных отраслях). Планируется освоение крупных запасов вулканических шлаков, сосредоточенных в Цхинвалском районе (5,5 млн. куб. метров),  используемых в металлургии, энергетике, химпроме, стройиндустрии.

Все эти проекты (как и те, что рассчитаны на отдалённую перспективу) финансирует / профинансирует минимум на 85% российская сторона. И, хотя их точные сроки реализации пока не обозначены официально, почти все они включены в государственную «Стратегию социально-экономического развития РЮО до 2030 года» (Цхинвал, 2013 г.).

Ну, а как с другими видами стратегического сырья?

По оценкам «Росгеологии» и Юго-Осетинского НИИ (ЮОНИИ) им. З. Ванеева (2016-2017 гг.), кроме упомянутых выше, пока нет утвержденных проектов – за исключением предпроектных наработок – по промышленной разработке месторождений стратегического сырья или по развитию действовавших в этой сфере объектов. Прежде всего – потому, что не уточнены балансовые запасы месторождений и объемы содержания базовых компонентов в рудах. Хотя эти объемы, по тем же оценкам, приемлемы для их освоения (о чём, напомним, говорил и Л. Тибилов автору).

Между тем, практический интерес представляет, например, месторождение свинца и цинка северо-восточнее Квайсинского, с высоким содержанием и кадмия. Предварительная геологоразведка здесь велась еще в середине 1980-х годов, но грузинские власти ее приостановили в 1986 году, «экспроприировав» соответствующую документацию.

К западу от Квайсы расположено Скатикомское свинцовое месторождение. Добываемая здесь руда перерабатывалась на том же Квайсинском комбинате в советские годы. Законсервированным остаётся, к примеру, и близлежащее полиметаллическое месторождение с тремя рудными жилами. В окрестностях горы Ахалшенда, у с. Эрцо и на склонах горы Хихата имеются Эрцойское и Хихатское полиметаллические проявления, которые в дальнейшем могут послужить резервным объектом Квайсинского предприятия.

Вторым крупным районом ресурсов цветмета является верхняя часть бассейна реки Квирила, где были обнаружены Карзманское и Ивретское проявления полиметаллических руд с сопутствующими 6-8 видами сопутствующих редкоземов. Обращает на себя и Ганахджинское месторождение высококачественных свинцово-цинковых руд.

По тем же оценкам, известны запасы медной и свинцово-цинковой руд в Раро: далее этот пояс «идёт» на юго-запад – в район Дзагина. Медь имеется в районе реки Гебура (правого притока р. Квирила); залежи серого колчедана установлены в разных районах – точнее, вблизи сёл Котанто, Жриа, Андис, Додот, Ожора, Рустау, Цоис, Гуфта, Шихантура, Синагур и Карзман. Додотская зона содержит золото, серебро и пиритный концентрат с проявлениями инертных газов.

Но этими ресурсными районами рудно-сырьевая база страны отнюдь не исчерпывается. Судя по оценкам ЮОНИИ и «Росгеологии», цинко-никелевая руда имеется в Дзауском районе Южной Осетии; чисто никелевая – у с. Лопан и здесь же – проявления нефрита. В том же Дзауском районе предполагаются крупные запасы мышьяка (Сохта-Абанойское месторождение). А Кударское месторождение барита имеет высокую географическую распространенность, объединяя участки Кацата, Ахсарджин, Квайса и Хардисар.

Барит обнаружен также и в Теделете. А вблизи истока р. Лопандон предполагаются крупные запасы марганца. Добыча же ртути руководством Юго-Осетии планировалась еще на конец 1970-х годов: это Эрцойское, Кемултинское и Замтаретское месторождения.

Большинство соответствующих проектов вполне можно было реализовать еще в советский период. Но…

По данным Геологической комиссии Госплана СССР (июль 1979 г.), «…сырьевая база ЮОАО по цветным металлам, полиметаллам и редкоземельным элементам включает свыше 80-ти наименований. Причем до 60-ти из них, включая, прежде всего, месторождения цинка, свинца, кадмия, висмута, меди и смешанных руд, а также рения, циркония, титановых песков, графито-, литийсодержащего сырья, нефрита, ртути, мышьяка, ряда видов инертных газов рентабельны для промышленного освоения/обогащения или близки к уровню минимальной рентабельности (промышленного освоения/обогащения). Но большинство местных проектов и предложений в данной сфере, в основном, по субъективным причинам «сдерживаются» или отвергаются руководством Грузинской ССР. Это, скорее всего, связано с тем, что продукция, полученная в ходе и/или после реализации таких проектов, будет потребляться, в основном, в РСФСР, в том числе в Северо-Осетинской АССР, что, по мнению руководства Грузинской ССР, «переведёт» Южную Осетию сперва в промышленную, а следом и в общеэкономическую систему РСФСР. А это, в свою очередь, усилит социально-экономические связи между Северной и Южной Осетией. Тем более что реализация ресурсных и большинства других проектов в ЮОАО предполагает строительство железной дороги между Южной и Северной Осетией (Алагир-Джава / Дзау-Цхинвали: проект еще первой половины 50-х - поныне не реализован… – Прим. авт.). А, в этой связи, некоторые эксперты профильных ведомств Грузинской ССР полагают, что эти тенденции могут привести к административному «переходу» ЮОАО в состав Северной Осетии, т.е. в РСФСР».

Эти оценки были вполне обоснованы, ибо в советский период было реализовано лишь около 15 проектов по промышленному освоению рудно-металлургической (в том числе редкоземельной) базы Южной Осетии из 25, разработанных южноосетинскими, грузинскими и российскими специалистами в 1960-х – 1980-х гг. (на основе результатов геологоразведки в ЮОАО в 1930-х – середине 50-х гг.).

Тем временем, практические «подвижки» в этих вопросах сегодня обозначились. Так, Инвестиционное агентство РЮО весной 2017 г. утвердило бизнес-план проекта по запуску производства высококачественного базальтоволокна в Цхинвалском районе. По данным Basalt.Today (6 октября 2016 г.), проект включает все производственные, стадии – от добычи базальта в том же районе до переработки в конечный продукт. Инвестстоимость реализации проекта – 200 млн. руб., до 90% этих средств предоставит российский бизнес (конкретные инвесторы из РФ пока не объявлены официально).

Первоначальная мощность производства запланирована в 200 тонн готовой продукции в год; 90% этого объема будет поставляться в РФ: «у инициаторов проекта уже имеются предварительные договоренности о поставках с несколькими коммерческими структурами из России».

Отмечено также, «запасов месторождения базальта в Цхинвалском районе, по оценкам специалистов должно хватить на 80-100 лет, а хорошее качество минерала позволит снизить себестоимость его переработки». По оценке минэкономики РЮО, проект намечено реализовать к середине 2020 года. Базальтоволокно, напомним, используется во многих гражданских, оборонных и «двойных» отраслях.

Таким образом, укрепляющаяся экономическая интеграция Республики Южная Осетия с Россией едва ли будет полноценной без комплексного вовлечения уникальной рудно-сырьевой базы РЮО в единое оборонное пространство обеих стран. Если точнее, его важнейшей составной частью должен стать интегрированный оборонно-промышленный комплекс России и Южной Осетии.

Алексей Балиев