Армения является одной из немногих стран постсоветского пространства, законодательство которой никоим образом не ограничивает не только получение иностранных грантов общественными / неправительственными организациями (НПО), но и деятельность различных международных организаций в целом.
Ваучерная приватизация, проведенная в 1990-е годы по рецептам МВФ, а затем и откровенно высокий уровень коррупции властных элит, художества богатеев, за бесценок получивших контроль над предприятиями (станки вывозились в Иран, где продавались по цене металлического лома), военный конфликт и коммуникационная блокада – всё это в итоге привело к деиндустриализации Армении. Таким образом международные финансовые структуры убирали потенциальных конкурентов, способных в перспективе составить проблемы для западных фирм, выпуская хотя бы относительно технологичную и конкурентную продукцию на некоторых рынках.
В свою очередь, экономический обвал привёл к масштабной безработице, выбросив на улицу не только десятки тысяч высококвалицированных рабочих, но и дипломированных специалистов, которые в «той жизни» вполне могли отнести себя к среднему классу, имея вполне реализуемые жизненные перспективы. Но прежний мир рухнул, не стало и «той» страны. Поэтому каждый из этих людей должен был выбрать, какой дорогой ему дальше двигаться.
В 1990-х Армения осталась не только один на один со всеми теми проблемами, аналогичными тому, что происходило на всем постсоветском пространстве, но и с собственными специфическими. Среди них – зона Спитакского землетрясения 1988 года почти с полумиллионом граждан, большинство из которых осталось без средств к существованию. Особенно это казалось жителей городов, где в результате землетрясения были разрушены градообразующие предприятия, которые не успели восстановить при «позднем» СССР. В числе таких городов оказался и Гюмри (бывший советский Ленинакан). Немудрено, что среди его жителей оказались те, кто попал в поле зрения западных грантодателей, и интерес к таким активистам возрос вдвойне, когда стало ясно, что в Гюмри надолго расположилась 102-я российская военная база. Оппоненты Москвы на постсоветском пространстве принялись создавать антироссийскую инфраструктуру из НПО и средств массовой информации, призванных свести российское влияния к минимуму (хотя бы на локальном уровне). Так, в Гюмри поэтапно было сформировано несколько НПО откровенно антироссийской направленности, имеющих при этом достаточно высокий уровень влияния на формирование общественного мнения в городе и Ширакском регионе. Среди них мы бы выделили три, наиболее активные и, по нашим наблюдениям, имеющие наибольше влияние. Речь идет о «Прогрессе для Гюмри», медиа-центре «Диалог» и журналистском клубе «Аспарез» / «Арена». Последний тесно связан с Ереванским пресс-клубом, которым с 1995 года руководит Борис Навасардян, являющийся также координатором армянской национальной платформы «Восточного партнерства». Три вышеупомянутых НПО являются самыми большими грантополучателями в марзе / области Ширак. В частности, их объединяет общий грант от американского фонда NED на сумму в 44.950 тысяч долларов. Признанный нежелательным в России National Endowment for Democracy (NED) / Национальный Фонд Поддержки Демократии чисто формально является частной некоммерческой организацией, деятельность которой направлена на развитие и укрепление демократических институтов по всему миру. Ежегодно фонд NED выплачивает более 1000 грантов на поддержку проектов неправительственных организаций за рубежом, работающих над достижением «демократических целей» в более чем 90 странах. Впрочем, в реальности фонд продвигает интересы США через финансирование различных НПО и групп.
Получателем вышеупомянутого гранта являются жители Гюмри и граждане Армении Асмик Мхитарян, она же президент в НПО «Прогресс для Гюмри» и проектный директор в центре «Диалог». Таким образом, она является центральной фигурой в двух организациях, в то время как журналистский клуб «Аспарез» возглавляет Левон Барсегян. «Прогресс для Гюмри» является продакшин-студией, центр «Диалог» – экспертной площадкой, а экспертов подтягивает клуб «Аспарез».
Нелишне заметить, что у страницы Левона Барсегяна в социальной сети Facebook – свыше 38 тысяч подписчиков. Согласно последней переписи, в Гюмри проживает около 120 тысяч человек, т.е. не менее трети жителей города так или иначе внимают точке зрения господина Барсегяна. Кроме того, глава клуба «Аспарез» является членом Совета попечителей Государственного педагогического университета им. М. Налбандяна в Гюмри. Причем, если судить по протоколам заседаний Совета, он там не является статистом, а достаточно активно лоббирует вопросы, связанные с избранием ректора и аудита. Вполне естественно, что в такой ситуации Барсегяну и не нужна политическая власть: он никогда не заявлял о каких-либо политических амбициях, никогда не баллотировался на пост мэра. Но когда в этом есть необходимость, то он использует свои ресурсы для организации тех или иных масштабных акций.
В частности, после убийства военнослужащим 102-й российской военной базы семи членов армянской семьи Аветисянов 12 января 2015 года именно по его призыву в Гюмри были организованы масштабные акции протеста с требованием выведения российской военной базы с территории страны и даже отзыва посла России в Армении. Акции продолжались не один день.
…Если кому-то кажется, что жизнь «грантоеда» абсолютно безоблачна и легка, то он сильно ошибается. К примеру, вот неполный список требований, который должна была выполнить Асмик Мхитарян как руководитель «Прогресса для Гюмри»:
(1) провести 10 видео-расследований о решениях властей г. Гюмри, событиях в регионе и политике армянского правительства. Видео должны включать в себя 20 интервью с минимум 2 гостями, включая членов городского совета Гюмри, лидеров общественного мнения, независимых экспертов и представителей гражданского общества. Программы должны сопровождаться опросами общественного мнения на улицах города и транслироваться на местном частном телеканале Tsayg TV с потенциальной аудиторией свыше 214 тыс. человек и последующей заливкой выпусков на видеохостинг YouTube,
(2) провести два тренинга для 50 наблюдателей на парламентских выборах в Армении,
(3) сделать минимум 6 стримов заседаний городского совета Гюмри с последующим обсуждением их итогов с экспертами,
(4) издать доклады о деятельности городских властей Гюмри и фракций городского совета, а 500 экземпляров доклада передать в органы государственной власти, школы, библиотеки, НПО и иные организации,
(5) провести 40 дискуссий, каждая с участием от 5 до 15 представителей органов государственной власти и местного самоуправления, членов НПО, правозащитников, представителей международных организаций и экспертов. Дискуссии должны проводиться по общественно-значимой тематике, в частности, внутренней и внешней политике, правам человека, политическому процессу в Армении и решениям правительства,
(6) организовать 10 пресс-конференций продолжительностью не менее 30 минут.
(7) провести 7 мастер-классов для молодых журналистов, студентов, активистов и представителей гражданского общества.
(8) написать и опубликовать 20 аналитических текстов для местных и национальных интернет-изданий,
(9) подготовить 25-30 минутный фильм с итогами деятельности за период с июля 2018 по май 2019 года.
Таким образом, за каждый шаг и каждое телодвижение надо отчитываться, всё подтверждая соответствующими документами, в том числе и финансовыми. Что и говорить, видна хватка истинных профессионалов своего дела, у которых не забалуешь!..
Интересен и карьерный путь дипломированного геолога Барсегяна, которому в течение почти 25 лет своей журналистской деятельности и работы в рамках НПО удалось побывать в десятках городов от Вашингтона и Брюсселя до Баку в рамках различных миссий, семинаров, тренингов и конференций. Нередко за гранты приходилось «колебаться с «линией партии». Например, в рамках американской политики нормализации армяно-турецких отношений и «примирения», а также подготовки общественного мнения к подписанию Цюрихских протоколов (от 10 октября 2009 года, впоследствии не ратифицированы) – ездить в Карс в 2007-2008 гг. и даже играть там в футбол с турецкими журналистами и НПО-ошниками в рамках «футбольной дипломатии». Речь идет о том, что вовлечённость в «неправительственное» сообщество зачастую вынуждает «грантоедов» заниматься очень непопулярными вещами. Ведь сегодня, 10 лет спустя после подписания «цюрихских протоколов», больше никто не платит за игру в футбол с турками. По крайней мере, пока…
По сути, многочисленные НПО, финансируемые западными структурами, взращивают квалифицированных лоббистов для проталкивания нужных им решений. Правительство Пашиняна часто обвиняют в том, что там слишком много бывших активистов НПО, «грантоедов» и выпускников западных ВУЗов, которые, соответственно, лоббируют западные интересы. Примечательно, однако, многие из тех, кто обвиняет представителей команды Пашиняна в «грантоедстве», сами являются «грантоедами». Это, прежде всего, относится к представителям предыдущих властей страны. Можно упомянуть, к примеру, члена партии «Дашнакцутюн» Гегама Манукяна, который, согласно публикациям армянской прессы, за несколько лет получил грантов на общую сумму более чем в 160 тысяч долларов на продвижение ряда информационных и общественно-политических программ телекомпании «Еркир-медиа», где он является одним из руководителей.
На данном этапе, наиболее эпатажной и агрессивной фигурой среди армянских «грантоедов» является Даниэл Иоаннисян, возглавляющий «Союз информированных граждан». Именно он не только грудью встал на защиту обвиняемого в коррупции главы Государственной контрольной службы «грантоеда» Давида Санасаряна, но и выступил с открытыми нападками на директора Службы национальной безопасности Артура Ванецяна. Одним словом, представители этой категории граждан становятся на защиту «своих», когда их вдруг начинают обвинять в неподобающих и тем более преступных действиях. Очевидно, что «грантоедов» в Армении более всего беспокоит то обстоятельство, что в достаточно неоднородной и условной «команде» Пашиняна, включая правительство, встречаются технократы и прагматики, не боящиеся критики и умеющие «держать удар». Именно они и является главными объектами атаки со стороны таких деятелей, как Иоаннисян.
…Куда больше НПО-шников в парламенте, но и здесь есть депутаты из разных фракций, которых трудно идентифицировать по принципу «ты чьих будешь?» К примеру, глава фракции парламентского большинства «Мой шаг» и бывший министр культуры (май 2018 г. - январь 2019 г.) Лилит Макунц с 2005 года преподавала в Российско-Армянском университете, а в феврале-мае 2018 года даже занимала пост руководителя отделения международных связей и сотрудничества этого вуза. Одновременно она участвовала в летних курсах Флэтчерской школы университета Тафтса (2015 г., США) и работала по контракту в Корпусе мира США с 2016 года.
В сложившейся ситуации можно, конечно, посетовать на непрофессионализм спецслужб Армении и их нежелание «разобраться» с массой «грантоедов», заполонивших общественное пространство страны, лоббирующих интересы грантодателей, не сходящих с экранов телеканалов и очень активных в социальных сетях. Осознают ли в спецслужбах Армении эту проблему? Надо полагать, что да. Вместе с тем, как отмечено выше, в стране сформирована абсолютно либеральная законодательная база в том, что касается грантополучателей, различных международных фондов и де-факто лоббистов всех мастей.
Поэтому, на первый взгляд, вопросы надо адресовать властным институтам и экспертам, специализирующимся на законотворчестве в сфере национальной безопасности. Но это только на первый взгляд, т.к. руководство спецслужб в состоянии само выйти с предложениями главе правительства об изменении законодательства, регулирующего сферу деятельности НПО, различных фондов и иностранных организаций в государстве в целом. В противном случае – не избежать беды.
Наира АКОПЯН