Действующий президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган выиграл второй тур и сохранил за собой пост еще на пять лет. Официально итоги подведут 1 июня. Но полученные результаты – Эрдоган – 52% голосов, его соперник кандидат от объединенной оппозиции Кемаль Кылычдароглу – 47%, уже не отменить.
Для Эрдогана это третий срок. До этого он почти 10 лет был премьер-министром – в ту эпоху, когда именно премьер, а не президент был фактическим главой государства. То есть Эрдоган де-факто управляет Турцией уже 20 лет.
Все эти годы он не сталкивался с серьезными угрозами своей власти, если не считать попытку военного переворота в 2016-м, которую ему удалось достаточно легко подавить. Все свои выборы в 2014 и 2018 гг. он выигрывал в первом же туре.
Нынешние выборы стали для него, пожалуй, самым серьезным испытанием – впервые за много лет на них была интрига. Какое-то время казалось, что кандидаты идут «ноздря в ноздрю», незадолго до первого тура многие опросы отдавали победу сопернику Эрдогана. В общем, и сам факт второго тура уже говорит о том, что борьба была нешуточная. И разрыв между кандидатами (в обоих турах он составил около пяти процентов) говорит о том, что общество расколото примерно пополам.
До этого Эрдоган побеждал легко и непринужденно по двум причинам: во-первых, в стране была относительная стабильность, во-вторых, оппозиции никак не удавалось договориться о фигуре единого кандидата, который устраивал бы всех: и самих политиков, и избирателей. В этот раз оппозиции удалось найти более или менее устраивающую всех фигуру. Впрочем, многие эксперты уверены, что фигура Кемаля Кылычдароглу в итоге смогла сплотить оппозицию, но не ее избирателя, многие считают, что тот же мэр Стамбула Экрем Имамоглу является фигурой более харизматической и привлек бы больше голосов. Кроме того, очевидно, против Кылычдароглу сыграли неоправданные ожидания: многие ожидали его победы в первом туре и, разочаровавшись его итогами, на второй просто не пришли.
Против Кылычароглу сыграло то, что он алевит, а также откровенная и неприкрытая поддержка Запада. Накануне выборов все западные СМИ буквально занимались агитацией в пользу оппозиционного кандидата, очерняя Эрдогана. Для патриотически настроенного электората, не приемлющего вмешательства в дела Турции, это, безусловно, сыграло важнейшую роль при выборе. Еще за Эрдогана сыграло то, что занявший третье место в первом туре Синан Оган, выдвинутый правой коалицией АТА, все же призвал проголосовать за Эрдогана, несмотря на некоторые радикальные расхождения (к примеру, по вопросу сирийских беженцев, по которому Оган занимал одинаковую позицию с Кылычдароглу).
Против Эрдогана играла экономика – серьезный кризис, исторически беспрецедентный обвал национальной валюты, последствия катастрофического землетрясения зимой. Именно поэтому многие и предрекали победу оппозиции, утверждая, что избиратель проголосует «желудком». Однако избиратель выбрал стабильность.
Как ни крути, но Эрдоган у власти уже 20 лет, это целая эпоха. Конечно, он нараздавал много популистских обещаний (как то: добиться многократного снижения уровня инфляции и безработицы, роста ВВП и благосостояния граждан), которые он едва ли сможет выполнить, но турки, очевидно, просто не захотели «менять коней на переправе». Эрдогана они знают, а его соперника нет. Тем более что Кылычдароглу представляет слишком разношерстную оппозицию, в которой объединились исламисты и кемалисты, националисты и прокурдские силы, т. е. политические силы, которых в реальности не объединяет ничего, кроме того, что они выступают против Эрдогана. Как кандидат от этой коалиции управлял бы страной в случае своей победы, непонятно, вполне вероятна была бы ситуация, которую в России принято описывать моделью «лебедь, рак и щука».
Стабильность, судя по всему, стала ключевым словом, повлиявшим на настроение тех, кто колебался – недолюбливал Эрдогана, но опасался потрясений в случае резкой смены власти.
Стабильность, кстати, можно назвать ключевым словом и для отношений Турции и России после выборов. К Эрдогану у Москвы много вопросов: и по поводу вооружения Украины, и по поводу экспансии в Закавказье и Среднюю Азию, и по поводу торгашества экономического свойства (периодически возникающие проблемы с реэкспортом некоторых товаров, с использованием в Турции карт «МИР» и т. п.). Впрочем, ту же политику Эрдоган ведет и по отношению к Западу, торгуясь по поводу С-400, сирийских беженцев, наконец принятия Финляндии и Швеции в НАТО. Это нормальная восточная практика в принципе и нормальная многовекторность самого Эрдогана, которую он демонстрирует все годы у власти.
При этом он не вводит санкции, не закрывает Турцию для их обхода, держит на замке проливы, что не дает американцам и британцам устраивать военные провокации в Черном море. Все эти моменты на виду. Мы хорошо их знаем и знаем, чего можно ждать от Эрдогана. Он предсказуем. С ним налажен диалог.
Не случайно во время телефонного разговора 29 мая с Владимиром Путиным Эрдоган поблагодарил за поздравления и, в свою очередь, «подтвердил настрой на дальнейшую совместную работу по всей актуальной повестке дня».
А вот гарантировать то же самое в отношении Кылычдароглу уж точно было невозможно. Вернее, он достаточно проявил себя в своих антироссийских выпадах. Сначала заявил, что в случае победы напомнит Москве о том, что Турция является страной НАТО. Иначе говоря, намекнул на то, что не будет заниматься многовекторностью, как Эрдоган, а однозначно встанет на сторону Запада и Украины, присоединится к антироссийским санкциям. Он даже грозился свернуть взаимовыгодные экономические проекты. В частности, накануне второго тура он назвал угрозой для энергетической независимости страны создаваемый в Турции газовый хаб.
Звучит как феерический бред: Турция около 30-40% голубого топлива получает от РФ и создаваемый на ее территории газовый хаб значительно повышает экономический потенциал и геополитический статус страны. Заявления об опасности газового хаба прозвучали нелепо – как обещание в случае победы выстрелить в ногу собственной экономике.
Власть не осталась в долгу, обвинив оппозиционера устами главы МИД Мевлюта Чавушоглу в том, что Турция может окончательно потерять российских туристов, так как призывы Кылычдароглу присоединиться к санкциям против Москвы отпугивают россиян. И это было куда выигрышнее, т. к. обывателей, особенно живущих в городах, зависящих от туристов, мало интересует геополитический вектор в сравнении с их собственными доходами.
Глупо звучали от Кылычдароглу и обвинения в адрес Москвы во вмешательстве в турецкие выборы. Впрочем, едва ли политик всерьез решил, что «российская карта» сможет привлечь ему дополнительные голоса, скорее, это был отчет перед американскими партнерами, которые сделали на него ставку. Он следовал в общем русле с западной пропагандой, которая не просто открыто агитировала за него, но и использовала тему России, пытаясь выставить действующего президента едва ли не «агентом Москвы». Очевидно, в унисон с этими выпадами Кылычдароглу назвал своего соперника ориентирующимся на Россию «фальшивым мировым лидером».
К слову, Запад и после выборов продолжил развивать эту тему.
«Президент России Владимир Путин в воскресенье одержал победу по результатам президентских выборов в Турции», – пишет Newsweek. «Отношения Путина со многими мировыми лидерами обострились в феврале прошлого года. Однако сам Эрдоган прошел тонкую грань между поддержкой Украины и сохранением тесных дипломатических отношений с Россией» – так авторы объясняют свою позицию.
С точки зрения России все сложнее. То, что Турция не вводит санкции, помогает с параллельным импортом – это, конечно, плюс. Да и приход к власти однозначного атлантиста в нынешнем геополитическом раскладе был бы для нас серьезной неприятностью.
С другой стороны, «антизападник» Эрдоган проводит одновременно политику неоосманизма и пантюркизма – последнее для нас означает экспансию Анкары в зоны российского влияния – Закавказье и Среднюю Азию.
Огорчен ли Запад очередной победой Эрдогана? Да, но едва ли до такой степени, чтобы предпринимать какие-то шаги против него. Накануне выборов много споров было, пойдут ли американцы на попытку организации «цветной революции» в Турции в случае победы Эрдогана. Однако сейчас очевидно, что они решили не прибегать к этому сценарию. Страна в целом спокойно восприняла итоги выборов, оппозиция оказалась в определенной степени деморализованной и уставшей, да и серьезная поддержка (половина населения страны) делает свержение действующего президента затруднительной. Видимо, Штаты все же решили «пересидеть» Эрдогана, считая, что это его последний срок.
Зарубежные союзники Турции, включая США, должны еще пять лет работать с «непостоянным Эрдоганом, колючим партнером, пишет The Washington Post. Запад оказался между страхом и надеждой, пишет британская The Guardian. Надежды, понятно, на что. Несмотря на «могущество Эрдогана» в мировых делах, положение дел в его стране оставляет желать лучшего, утверждает Politico, подчеркивая, что экономика Турции – проблема, которую президент «не полностью контролирует».
Очевидно, на Западе присутствует расчет на то, что Эрдогану неизбежно понадобится помощь в экономике и он вынужден будет согласовывать свою политику с Вашингтоном и Брюсселем. К тому же Турция – страна НАТО, и это константа, предпосылок для изменения которой не предвидится. Так что ждать радикальных перемен, очевидно, не стоит ни Западу, ни России. Турция сохранила стабильность и предсказуемость политики со всеми минусами и плюсами.
Дмитрий Родионов, по материалам: Ритм Евразии