Следование американским санкциям против КНДР стало откровенным анахронизмом
На фоне присоединения Южной Кореи к антироссийским санкциям, недавние решения руководства КНДР официально признать ДНР и ЛНР, оперативно наладить с ними экономическое партнерство и даже, по слухам, оказать помощь российской специальной военной операции на Украине способны кардинально изменить политическую географию Азиатско-Тихоокеанского региона, способствуя укреплению позиций России на Дальнем Востоке.
Как отмечает эксперт РСМД по ракетной и ядерной программам КНДР Владимир Хрусталев, «у Пхеньяна достаточно позиций, которые могут очень пригодиться Народной милиции ДНР и ЛНР и в текущей фазе войны, и в дальнейшем. Есть вещи, которые после получения можно использовать практически завтра же, а есть те, которые требуют более длительного цикла подготовки к применению и участия военных советников… самый сильный вариант – если Пхеньян согласился бы на отправку не только оружия, но и на участие своих специалистов в боевых действиях. Тогда ассортимент того, что может быть применено, резко увеличивается». В частности, речь может идти о северокорейской 107-мм системе залпового огня, являющаяся клоном знаменитой китайской «Тип-63»: «Она устарела по сравнению с новыми образцами реактивной артиллерии, но по совокупности характеристик – это один из лучших вариантов оружия поддержки на коротких дистанциях и на уровне низовых подразделений, эдакая «карманная реактивная артиллерия"…», оптимизированная под бои на небольших дистанциях. Вторая система – это многоцелевая тактическая ракета, северокорейский аналог Spike-NLOS, «в первую очередь противотанковая, ПТУР, но подходит для поражения любых малоразмерных целей на рабочей дальности (ДОТов, катеров, автомобилей, артиллерийских орудий, минометов, отдельных малоразмерных окопов и так далее)…» Кроме того, с середины 2010-х годов в КНДР серийно выпускаются 300-мм РСЗО KN-09 с максимальной дальностью стрельбы 200-250 километров и высокоточными ракетами: «Имея такие системы с обученными расчётами (своими или из числа военных советников) ДНР и ЛНР могли бы самостоятельно позволить себе удары высокой точности на дальности до 200-250 км. Хоть по командным пунктам, хоть по складам, хоть по мостам портить полотно. Вот вам и ответ HIMARS». Имеются и более серьёзные образцы: «в 2021 году КНДР испытала оперативно-тактическую ракету с рабочей дальностью 400–600 км, гиперзвуковой скоростью и заявленным весом боеголовки в 2,5 тонны».
«Убеждены, что боевых возможностей российских Вооруженных Сил и войск народной милиции Донецкой и Луганской народных республик вполне достаточно для успешного выполнения задач специальной военной операции», – отметил, опровергая слухи об отправке на Донбасс северокорейских добровольцев, представитель МИД РФ Иван Нечаев. Несмотря на то, что российская армия действительно едва ли нуждается в такой помощи, Пхеньяну не привыкать оказывать содействие дружественным странам, в разное время оказывавшимся перед лицом империалистической агрессии. Напомним, в течение десяти лет борьбы с американской агрессией (1964-1974 гг.) северокорейцы оказывали прямую военную помощь Демократической Республике Вьетнам и южновьетнамским партизанам. Известно об участии КНДР в военных конфликтах на Африканском континенте. В связи с событиями вокруг Украины, немаловажно официальное признание в 2017 г. Пхеньяном российской принадлежности Крыма и Севастополя. В более широком контексте, превращение территории бывшей Украинской ССР в инструмент комплексного давления на Россию, до некоторой степени аналогична ситуации по линии морских границ между КНДР и Южной Кореей и в бассейне Жёлтого моря. Всего лишь в 15-25 км от северокорейского берега здесь расположены 5 южнокорейских островов (Большой Ёнпхендо, Малый Ёнпхендо, Пэннёндо, Большой Чхондо и Малый Чхондо) и ещё 4 островных рифа. Характерно, что и в Пхеньяне, и в Сеуле эти территории именуют «южнокорейским ножом у самого горла Северной Кореи», что вполне оправдано. Находясь практически на «38-й параллели» (демаркационная линия, официально установленная между Севером и Югом Кореи в июле 1953 года), указанные острова превращены в диверсионно-террористический плацдарм у южных рубежей социалистической Кореи. Именно здесь периодически имеют место артиллерийские дуэли, отсюда идут попытки внедрения в столичный район и вообще вглубь КНДР американской и южнокорейской агентуры. Здесь же дислоцированы разведывательные объекты США, нередко совместные учения с целью устрашения «северокорейского режима» прямо у побережья.
Понятно, насколько большую проблему в плане обороны создаёт этот район для Северной Кореи. Ведь в случае войны – буквально за несколько минут и с того же прибрежного района высадятся вблизи Пхеньяна южнокорейские и американские войска. Аналогия с далеко идущими планами военного освоения территории бывшей Украинской ССР американцами и их союзниками по НАТО проглядывается непосредственная (1).
Иные параллели – дипломатические. В Пхеньяне неизменно выступали против притязаний Японии на Южные Курилы, равно как и на корейские острова Токто (Такэсима) и китайские Даоюйдяо (Сенкаку). Нелишне, в этой связи, напомнить и о том, что ещё в 1956 году и позже Ким Ир Сен критиковал согласие Хрущёва (1956 г.) передать Японии два южнокурильских острова, не без оснований полагая этот проект началом передела послевоенных дальневосточных границ. Не приветствовали в Пхеньяне и «ельцинские» переговоры с Токио о статусе южнокурилских островов. Парадоксально, что аналогичной же позиции по всем упомянутым территориальным спорам придерживался и генералиссимус Чан Каши, возглавлявший в 1949-75 гг. непризнанную «Китайскую республику» на Тайване и выступавший за подписание международного договора о нерушимости послевоенных дальневосточных границ.
В сложившихся обстоятельствах имеющие общую границу Россия и КНДР заинтересованы в развитии двустороннего и многостороннего сотрудничества по широкому кругу вопросов. Москва неизменно придерживается позиции построения зоны мира и стабильности в Северо-Восточной Азии, заявил директор Первого департамента Азии МИД РФ Георгий Зиновьев 9 февраля на торжественном приеме по случаю 80-й годовщины со дня рождения Ким Чен Ира: «Россия продолжает придерживаться принципов безальтернативности политико-дипломатического решения ядерной и других проблем Корейского полуострова, которое учитывало бы законные интересы и озабоченности всех заинтересованных сторон. Превращение Северо-Восточной Азии в зону мира, стабильности и процветания неизменно остаётся для нас приоритетной задачей». Что касается двусторонних отношений, то, по словам дипломата, российская сторона «подтверждает готовность делать всё возможное для сохранения и приумножения тех результатов, которые были достигнуты для ускорения темпов развития наших отношений во всех областях. Надеемся на скорейшее преодоление пандемии коронавируса и возобновление наших интенсивных связей, диалога и реализации практических проектов сотрудничества». В свою очередь, посол КНДР в России Син Хон Чхоль выразил уверенность, что «отношения дружбы и сотрудничества между двумя нашими странами, которые являются близкими соседями и имеют глубокую историческую традицию, будут и дальше укрепляться и развиваться в соответствии с требованиями новой эпохи. И в совместных интересах двух стран, в интересах мира и безопасности в регионе».
На том же приёме глава комитета Госдумы по развитию Дальнего Востока и Арктики Николай Харитонов пригласил КНДР регулярно участвовать в международном Восточном экономическом форуме во Владивостоке, что было одобрено северокорейской стороной.
Из совместных проектов, речь идет, прежде всего, о восстановлении регулярного сообщения в обоих направлениях Транссиб – КНДР (Хасан / Туманган) – демаркационная линия между Северной и Южной Кореей, и о строительстве газопровода из Хабаровского края в КНДР через территорию Китая или непосредственно (через Приморский край) с возможным продолжением обоих вариантов в Южную Корею. Не стоит забывать и о возможностях учреждённой в 1990-х годах Свободной экономической зоны Расон (ранее – СЭЗ Раджин – Сонбон) вблизи северокорейского порта Раджин по линии магистрали Транссиб – КНДР и российско-северокорейской границы. Режим максимального благоприятствования в этих зонах изначально был предоставлен именно российскому (и китайскому) бизнесу.
Среднегодовой товарооборот России с Северной Кореей за 2018-2021 гг. оценивается в 39,3 млн. долл., почти 90 % из которых – это российский экспорт (в основном, продовольствия, нефтепродуктов, различного оборудования, химикатов, деловой древесины, текстильного сырья). Столь незначительный объем двусторонней торговли отнюдь не в последнюю очередь обусловлен многолетними экономическими санкциями против КНДР, пролоббированными Западом через Совет Безопасности ООН. В минувшем мае Москва и Пекин наложили вето на американский проект усиления анти-северокорейских санкций, однако представляется, что следование даже их действующей редакции стало откровенным анахронизмом и подлежит пересмотру. Обладание Северной Кореей атомным оружием и средствами его доставки объективно сдерживает гегемонистские планы Вашингтона в Азиатско-Тихоокеанском регионе, что принципиально важно для России как для восточной державы. Соответственно, участие дружественного России и КНР государства в «клубе ядерных держав» (хотя бы и неформальном) объективно препятствует военно-политическому прессингу США и их региональных союзников на Россию в дальневосточном регионе и, в целом, в АТР.
Что же до экономической стороны вопроса, то, по оценкам ряда источников (2021-22 гг.), КНДР способна в разы увеличить поставки в Россию магнезитовой, железной, вольфрамовой и молибденовой руд, редкоземельных металлов, а также фосфоритов, готовой одежды, многих видов фармацевтического сырья (природного и химического), рыбной продукции, ряда видов электротехнического и медицинского оборудования. Немаловажно проведение экспортно-импортных операций по взаимно согласованным ценам, по бартеру и с преобладанием взаиморасчетов в национальных валютах (т. е. в вонах и рублях).
Отмечается и высокий спрос на продукцию военно-промышленного комплекса КНДР, включая изделия двойного назначения, во многих развивающихся государствах Азии, Африки и Латинской Америки (Эфиопия, Эритрея, Иран, Куба, Судан, Сирия, Алжир, Танзания, Вьетнам, Лаос, Мьянма). Соответственно, и в этой сфере возможны совместные взаимовыгодные долгосрочные российско-северокорейские проекты с перспективой выхода на рынки третьих стран.
Всё вышеперечисленное диктует необходимость кардинальной смены парадигмы отношений с одним из ближайших соседей по дальневосточному региону, с безусловным отходом от заскорузлых идеологических штампов горбачёвских и ельцинских времён. Причём не только в декларациях, но в первую очередь – в реальных делах.
Дмитрий Нефёдов, по материалам: Фонд стратегической культуры
Примечание
(1) КНДР не единожды предлагала объявить эти острова и рифы нейтральной зоной под эгидой ООН или в рамках трехстороннего документа. Однако Вашингтон и Сеул неизменно такой вариант отвергают, под разными предлогами и по очевидным причинам.