15-16 июля в Ташкенте состоялась международная конференция высокого уровня «Центральная и Южная Азия: региональная взаимосвязанность. Вызовы и возможности». В мероприятии, инициированном президентом Республики Узбекистан Шавкатом Мирзиёевым, также приняли участи президент Исламской Республики Афганистан, премьер-министр Пакистана, министры иностранных дел и высокие представители стран Центральной и Южной Азии и других государств, включая Российскую Федерацию и Китайскую Народную Республику. США представлял спецпредставитель этой страны по Афганистану Залмай Халилзад, проведший с министрами иностранных дел стран Центральной Азии очередную встречу в рамках инициированного при Джоне Керри формата «С5+1» (заметим, аналогичные форматы есть у России, а с недавних пор – и у Китая). Среди участников конференции были и представители различных международных и региональных структур, финансовых институтов и компаний, научно-исследовательских и аналитических центров. А накануне в Ташкенте открылся Международный институт Центральной Азии, созданный по инициативе главы государства, призванный способствовать более активному изучению региональных процессов и укреплению сотрудничества с профильными организациями в других странах.
Согласно официальному пресс-релизу, основной целью форума является «укрепление исторически тесных и дружественных связей, доверия и добрососедства между государствами Центральной и Южной Азии в интересах всех народов и стран обоих регионов». Посол Российской Федерации в Ташкенте отметил созвучность заявленной организаторами конференции «объединительной» повестки дня инициативе Президента России о формировании «Большого Евразийского партнёрства – интеграционного контура на всем пространстве от Атлантики до Тихого океана, максимально свободного для движения товаров, рабочей силы и услуг». В то же время, по мнению дипломата, реализация намеченных планов региональной интеграции прямо зависит от достижения устойчивого урегулирования в Афганистане, которому, по понятным причинам, в ходе конференции было уделено значительное внимание.
С учётом статуса мероприятия, включая необходимость согласования рабочих графиков участников из множества государств, её активная подготовка началась около года назад, задолго до «весенне-летнего» наступления боевиков запрещённого в России движения «Талибан», заметно переполошившего как «ближних», так и «дальних» соседей Афганистана. Безусловно, возобновление активной фазы военных действий стало очевидным уже после подписания в Катаре в феврале 2020 года соглашения администрации Трампа с талибами. Несмотря на достаточно упорное (и временами локально небезуспешное) сопротивление их натиску со стороны лояльных официальному Кабулу вооружённых формирований и некоторых племенных ополчений, прогнозы на среднесрочную перспективу большинства экспертов для Исламской Республики Афганистан неутешительны.
Как и в других столицах, в Ташкенте неоднократно заявляли о невмешательстве Узбекистана в военные столкновения на афганской территории, являющихся внутренним делом соседней страны. В то же время, вызовы «из-за речки» (Аму-Дарья и Пяндж) слишком очевидны, чтобы их игнорировать. С одной стороны, представители катарского внешнеполитического офиса талибов заявляют о невмешательстве во внутренние дела соседних государств. С другой – само это движение видится экспертам весьма неоднородным, а скоординированный характер линии в его рамках «дипломатов» и военных предводителей – мягко выражаясь, не вполне очевидным, особенно на перспективу. Не способствует снижению напряжённости и активизация в Афганистане боевиков радикальных террористических группировок, само появление и укрепление которых стало закономерным следствием американской экспансии последних двух десятилетий на Ближнем и Среднем Востоке. Форсированный уход американских войск не означает полного сворачивания присутствия в предгорьях Гиндукуша отдельных формирований и частных военных кампаний стран НАТО – таких, как Великобритания или Турция, предполагаемая миссия которой по охране Кабульского аэропорта вызвала очередное недоумение в МИД России.
Известно, что «военные» инструменты влияния идут рука об руку с политическими, и в этой связи, помимо вышеупомянутого формата «С5+1», следует обратить внимание на заявленную в Ташкенте новую консультационную площадку в составе Узбекистана, США, Пакистана и официального Кабула. Несмотря на очевидные разногласия (в частности, в последнее время много говорится о развороте Исламабада от Вашингтона к Пекину), стороны якобы придерживаются единого мнения о том, что долгосрочный мир и стабильность в Афганистане оказывают решающее влияние на региональную взаимосвязанность, усиливая друг друга. Сообщается о планируемой в ближайшие месяцы встрече, призванной определить условия сотрудничества «при взаимном консенсусе». Пока же до такого «консенсуса» явно далеко – премьер-министр Пакистана Имран Хан обвиняет США в стремлении искать не мирное, а военное решение конфликта, для чего в Афганистане была создана боевая машина. «Почему "Талибан" не идет на компромисс, почему они должны слушать вас, когда сейчас они чувствует себя победителями?» – обратился Имран Хан в ходе конференции в Ташкенте к американцам. Ранее президент ИРА Ашраф Гани рассказал, что в Кабуле наблюдают «большое количество боевиков, которые переправляются в Афганистан из Пакистана в последние месяцы». Так что, по-видимому, не случайно спецпредставитель президента Узбекистана по Афганистану Исматулла Иргашев приветствовал возможное присоединение к вышеупомянутому четырёхстороннему формату «такой важной страны для региона, как Россия». Пока не вполне понятно, будут ли аналогичные сигналы направлены Ирану и Китаю, более глубокому вовлечению которого в афганские дела западная пресса уделяет в последнее время достаточно много внимания.
В любом случае, «перепроизводство» диалоговых региональных площадок, имеющих, зачатую, конъюнктурный и узкоспециализированный характер (так, новоявленный четырёхсторонний формат с участием Америки соответствует поддерживаемой ею железнодорожной линии от Термеза до Пешавара) едва ли будет способствовать эффективной работе каждой из них. Напротив, у некоторых не вполне конструктивных акторов возрастёт соблазн «потолкаться локтями» и «половить рыбку в мутной воде» бесконечного афганского кризиса…
Примерно об этом, как представляется, говорил в Ташкенте министр иностранных дел РФ Сергей Лавров, по мнению которого, ситуация в Афганистане стремительно деградирует. В контексте поспешного вывода войск США и НАТО резко возросла неопределённость развития военно-политической обстановки в этой стране и вокруг неё; афганский кризис также обостряет террористическую угрозу и проблему нелегального оборота наркотиков, достигший (и на это следует обратить особое внимание) беспрецедентного уровня: «90% всех наркотиков происходит из Афганистана». Из «хорошо зарекомендовавших себя» региональных переговорных форматов Лавров выделил контактную группу «ШОС-Афганистан», а также расширенную «тройку» в составе «Россия, Китай, США плюс Пакистан», к работе которой «могут присоединиться и другие влиятельные внешние игроки».
Наряду с политико-дипломатическими манипуляциями и деятельностью частных военных кампаний, американцы пытаются закрепиться в регионе путём создания по периметру Афганистана сети военных баз. Формальным предлогом стало благородное стремление поправить незавидную участь афганских граждан, активно сотрудничавших с оккупантами, а теперь же, с наступлением талибов, оказавшихся (подобно марионеткам Сайгона перед отрядами Вьетконга к 1975 году) в незавидном положении. Однако таких афганцев явно более тех 8-9 тысяч, которых американцы первоначально хотели бы, как заметил С. Лавров, «то ли временно, то ли постоянно» разместить в Узбекистане, Таджикистане и Казахстане. С целью обойти национальное законодательство места их дислокации предполагается объявить логистическими, антикризисными, тренинговыми центрами, однако вряд ли кого-либо такой камуфляж способен ввести в заблуждение. Если сперва действительно речь шла примерно о 10 тысячах человек, теперь упоминаются цифры в 100 тысяч до конца года (!). По словам Лаврова, руководители государств Центральной Азии прекрасно понимают таящиеся в замыслах партнёров риски, а потому примут верное решение исходя из национальных интересов.
Совершенно очевидно, что речь идёт о начинающемся «военном освоении» Центральной Азии, которое явно не несёт ей ничего хорошего: достаточно вспомнить, чем закончилось для Узбекистана пребывание на его территории базы Карши – Ханабад, а для Киргизии – авиабазы на территории международного аэропорта Манас. Как пишет со ссылкой на собственные источники в госструктурах издание Коммерсант, оба военных объекта появились в регионе благодаря стремлению Президент России после терактов 11 сентября 2011 года помочь администрации Буша в затеянной ею «борьбе с терроризмом». Однако Москва всегда рассматривала появление американских баз на территории «ближнего зарубежья» как временное явление, в то время как США сделать его постоянным. В итоге из обеих стран американцы ушли не добровольно, а по требованию местных властей. В случае с Узбекистаном, напомним, это произошло через полгода после трагических событий 2005 года в Андижане, прямая причастность к которым (и к деятельности радикальной группировки «Акромийя») западных спецслужб под прикрытием «НПО» отмечалась и местными, и зарубежными исследователями.
В данном контексте интересна и появившаяся в той же газете утечка относительно одной из возможных тем женевской встречи президентов России и США 16 июня. Как утверждает Коммерсант, Владимир Путин якобы предложил Джо Байдену скоординировать действия на афганском направлении, в частности – путём совместного использования российских военных баз в Таджикистане и Киргизии. Речь могла бы идти об обмене информацией, в том числе полученной с использованием беспилотных летательных аппаратов. Официальных комментариев пока не последовало, однако, по мнению одного из собеседников газеты, «если бы американцы были заинтересованы только в том, чтобы следить за ситуацией в Афганистане, они бы приняли это щедрое предложение. Но пока они не дали четкого ответа, что наводит на мысль, что, возможно, у них все же другие цели». Как представляется, такая оценка полностью соответствует действительности – едва ли у «сонного Джо», даже для проформы, думают о неких совместных действиях с Москвой в «Большой Центральной Азии», предпочитая вести там собственную «Большую Игру».
Думается, осознание этого обстоятельства в полной мере присутствовало у всех заинтересованных участников ташкентской конференции, что позволит им сделать правильные выводы с точки зрения практической политики и исходящих из Афганистана вызовов и угроз, в немалой степени порождённых агрессивно-имперским авантюризмом США и их сателлитов.
Дмитрий Нефёдов
Фото: Twitter/МИД России