Неосвоенные месторождения нефти и газа в регионе Анкара пытается «застолбить» за собой
До конца текущего года Узбекистан и Турция завершат работу по соглашению о преференциальной торговле: таковы итоги переговоров в первой декаде ноября в Ташкентевице-премьера, министра инвестиций и внешней торговли Узбекистана Сардора Умурзакова и министра торговли Турции Мехмета Муша. Согласно официальной информации, «стороны подчеркнули незадействованный потенциал для увеличения объемов и расширения ассортимента продукции узбекского и турецкого производства, востребованной на рынках двух стран. Был рассмотрен ход проработки Соглашения о преференциальной торговле: стороны смогли согласовать ряд важных вопросов по ключевым аспектам документа. Работа над документом «будет завершена до конца текущего года». В рамках этого проекта «достигнута договоренность о принятии взаимных мер по устранению существующих барьеров для наращивания двусторонней торговли».
Ранее проблемы мелеющего Аральского моря рассматривались в ходе переговоров в Нур-Султане президентов Казахстана и Узбекистана. Обе эти страны принимают активное участие в работе «Тюркского совета», переименованного 12 ноября в ходе саммита в Стамбуле в «Организацию тюркских государств» – интеграционного блока в составе Турции, Азербайджана, Казахстана, Узбекистана, Киргизстана и Туркменистана. В силу ряда факторов Москва относится к растущему влиянию Турции на страны бывшей советской Средней Азии, что в Ак-Сарае прекрасно понимают и активно пользуются.
Тем временем, в Ташкенте призывают укрепляющийся «тюркский» союз в Приаральский регион: дескать, это обязательно поможет его комплексной реабилитации. Резонно предположить, что инициатива Ташкента в той или иной степени «подсказана» Анкарой, стремящейся к укреплению собственных позиций в самом «сердце» Центральной Азии. И – кто знает – не зайдёт ли речь в перспективе о водворении здесь турецкого (или даже натовского) военного объекта? Здесь надо отметить, что практически рядом, на территории Кзыл-Ординской области Республики Казахстан, расположен арендуемый Россией космодром «Байконур», вопросы использования которого были недавно согласованы Москвой и Нур-Султаном после длительных проволочек…
…Но что же конкретно предлагают в Ташкенте? По мнению замдиректора Института стратегических и межрегиональных исследований при Президенте Республики Узбекистан Санжара Валиева, «необходимо создание в регионе Приаралья специализированной структуры Организации тюркских государств», призванной придать «системность совместной работе по охране окружающей среды». В ходе вышеупомянутого саммита переучреждённой в Стамбуле Организации тюркских государств, «президент Шавкат Мирзиёев выдвинул целый комплекс предложений по конкретным механизмам совместной деятельности тюркских государств, направленных на развитие торговли, транспорта, цифровизации, науки и технологий, а также других ключевых направлений сотрудничества. Особого внимания заслуживает инициатива главы государства по созданию специализированной структуры вновь созданной Организации тюркских государств по защите окружающей среды», напомнил Валиев. Создание специализированной «тюркской» структуры в Приаралье «привлечёт дополнительное внимание к проблеме Арала – главной экологической катастрофе на пространстве тюркского мира. Такая структура будет содействовать тюркским странам в решении проблем охраны окружающей среды и устойчивого развития. Можно ожидать, что уже к первому саммиту преобразованной Организации тюркских государств» – то есть не позже 2022 года, будет открыта её резиденция на территории Приаралья.
Между тем, как рассказал два года назад представитель Агентства по сотрудничеству и координации при правительстве Турции (TIKA) в Ташкенте Али Исхан Чаглар, ещё с 2018 года Турция «реализует свой проект по улучшению экологической обстановки на узбекистанской территории бывшего Аральского моря». На территории в 100 гектаров проводятся работы по лесопосадкам, и эту площадь к 2023 году планируется увеличить, как минимум, вдвое.
Впрочем, сомнительно, что турок привлекает в Приаралье исключительно экологическая проблематика. Дело в том, что ещё в 1960-х годах здесь были разведаны крупные запасы нефти и особенно газа (природного и сопутствующего). Однако их разработку было решено отложить на будущее – приоритет отдали развитию нефтегазодобычи в прикаспийских районах Казахской и Туркменской ССР, но прежде всего – в «туркменских» Каракумах и Бухарском регионе Узбекистана (до 300 млн тонн нефти и не менее 500 млрд куб. м газа). Оттуда в 1960-х – начале 1970-х годов протянулись «Бухара – Урал» и «Средняя Азия – Центр». Причем первый проходит через «каракалпакское» Западное Приаралье.
Что касается приаральских энергоресурсов, то они постепенно стали осваиваться с начала 1980-х годов, однако вплоть до настоящего времени крупных (национальных или зарубежных) инвестиций в их разработку не делается. К настоящему времени освоено не более трети их объема, и почти исключительно – на плато Устюрт на территории Каракалпакской Автономной Республики Узбекистана. Как известно, здесь преобладает казахоязычное население, в большинстве своём латентно поддерживающее местных сепаратистов. В этой связи возникает вопрос, в какой мере в Ташкенте заинтересованы в повышении внешнеэкономической самостоятельности Каракалпакии на фоне информации о периодических волнениях в автономии, занимающей более трети территории Узбекистана. Местные сепаратистские группы, и в частности, движение «Алга Каракалпакстан», выступают за независимость республики, либо же за возвращение её в состав Казахстана, где край находился в период 1924-1930 гг. (а в 1930-1936 гг. – в составе РСФСР).
Сегодня мало кто помнит, что 14 декабря 1990 года (позже Казахстана и Узбекистана, но раньше Киргизии) на сессии Верховного Совета Каракалпакской АССР в Нукусе была принята Декларация о государственном суверенитете, предполагавшая полную независимость государства, которую можно было бы получить по результатам общереспубликанского референдума. В 1993 году был подписан межгосударственный договор сроком на 20 лет о вхождении Республики Каракалпакстан в состав Узбекистана, однако к 2013 году об идее референдума прочно «забыли», что придало общественно-политической жизни республики вполне определённый импульс. Так, в конце минувшего июля в Нукусе, Муйнаке, Кунграде и некоторых других городах республики прошли пикеты с требованиями прекратить её «узбекистанизацию» и латинизацию национального языка (что уже реализовано в самом Узбекистане) и провести вышеупомянутый референдум о независимости, гарантированный Ташкентом в 1993 году. Полиция разогнала пикетчиков, но ситуацию это особо не изменило (1). Более 85% площади Каракалпакии – это пустыня, в том числе Аралкум, которая образовалась на дне высохшего Аральского моря. В автономии, практически целиком расположенной в зоне экологической катастрофы, уровень жизни населения значительно ниже, чем в целом по Узбекистану, а социальные проблемы отличаются особой остротой. Здесь постоянно ощущается нехватка воды, во многих районах вообще отсутствуют водоснабжение, газ и электричество (2).
Оставаясь нетто-импортером нефти и газа, турецкое руководство предпринимает энергичные усилия по обретению страной роли макрорегионального энергетического хаба. Достигнув заметных успехов в Азербайджане и получая оттуда нефть и газ по льготным ценам, в Ак-Сарае не могут не учитывать деятельность западных транснациональных структур на Каспии. Соответственно, актуализируется потребность в выстраивании собственно «тюркской» ресурсной базы и альтернативных систем переброски энергетических ресурсов по линии Восток – Запад. Помимо явно обозначившегося после «второй карабахской войны» «туркменского» вектора внешней политики Анкары, следует отметить периодически вбрасываемую в информационное пространство идею строительства «зангезурского трубопровода». В условиях нереализуемости проекта Транскаспийского трубопровода предлагаются различные «промежуточные» идеи, способствующие реализации турецких планов. Не приходится сомневаться, что обретение дополнительной сырьевой базы в Приаралье, сравнимой, по некоторым данным, с энергоресурсами Казахстана, будет способствовать реализации далеко идущих планов Анкары в государствах Центральной Азии.
Алексей Балиев
Примечание
(1) Интересно, что о напряженности в Каракалпакии, среди прочих, достаточно подробно рассказывало бакинское издание «Зеркало», делая акцент на растущее притеснение Ташкентом каракалпакской идентичности, а также на крупные тамошние энергетические ресурсы, обнаруженные на дне высохшего Аральского моря. По мнению автора, регион мог бы за их счёт превратиться во второй «иракский Курдистан». С учётом тесных связей информационных структур Азербайджана и Турции, резонно предположить, что «каракалпакский вопрос» может в определённой степени использоваться турецкой стороной в качестве рычага давления на Ташкент, с целью более тесной «привязки» Узбекистана к протурецкой интеграции.
(2) Ионова Е. Внутриполитическая обстановка в Узбекистане // Россия и новые государства Евразии. 2014. № 3 (24). С. 92-99. Каракалпаки, язык которых очень близок казахскому, составляют лишь треть менее чем миллионного населения Каракалпакии; примерно в таком же соотношении к ним находятся узбеки и казахи. Среди остальных 10 % населения преобладают русские, туркмены и корейцы – см.: Кадырбаев А. Страны Центральной Азии в постсоветский период / В сб.: Системный мониторинг глобальных и региональных рисков. Ежегодник. Волгоград, 2014.