Несмотря политико-экономические «реверансы» Ташкента в адрес Москвы и ЕАЭС, они могут оказаться «дымовой завесой» в контексте расширяющегося американо-узбекистанского партнёрства в военно-бактериологической сфере. Экстерриториальный статус лабораторий Пентагона и режим особой секретности заслуживает более активного реагирования со стороны Москвы, включая увязывание данного вопроса с другими направлениями сотрудничества.
Сейчас в Центральной Азии сложилась ситуация всеобщего проигрыша. Оптимизация управления водными ресурсами Центральной Азии назрела давно. Требуются переговоры, но с этим трудно. Помочь могло бы посредничество России, что и в её интересах. Нарушение экологического баланса в Центральной Азии из-за обмеления и усыхания Аральского моря уже приводит к климатическим и погодным аномалиям в Российской Федерации. Напрашивается совместное использование водных, земельных, энергетических и трудовых ресурсов РФ и стран Центрально-Азиатского региона.
Самой крупной лабораторией из тех, что построили в Узбекистане DTRA и Bechtel National Incorporated, стала станция в Ургенче (Хорезмская региональная диагностическая лаборатория), открытая 18 октября 2016 года, сразу после смерти Каримова. При открытии лаборатории посол США Памела Спратлен заявила о полном взаимопонимании между DTRA и правительством Узбекистана.
Пентагон создает плотную сеть биологических лабораторий на постсоветском пространстве, которая формируется по периметру границ РФ и рядом с границами КНР. Нежелание Вашингтона обеспечивать транспарентность своей военно-биологической деятельности наводит на вопросы, какие действительные цели при этом преследуются.
Статус наблюдателя дает некоторые преимущества, но все-таки это не полноценное членство. Это может быть подготовительным этапом к дальнейшей интеграции Узбекистана, что тоже удобно, поскольку у ЕАЭС есть свои санитарные, технические и другие стандарты, с которыми придется считаться.
Тактика террористов и их западных покровителей состоит в переносе тяжести с одного конфликтного региона (Ближний Восток) на другой (Средняя Азия). Агрессию и структуры террористического исламистского интернационала направляют в сторону России и постсоветских республик.
Поскольку позиции России и Китая в Центральной Азии традиционно сильны, то практическое преломление новой стратегии США будет направлено на дестабилизацию региона и одним из инструментов будет форсированная репатриация джихадистов в страны происхождения из Сирии.
И власти России, и дипломатические представительства стран ЦА прилагают усилия к эвакуации трудовых мигрантов на родину. Участие же их в массовых беспорядках – это гарантированная депортация из РФ с пожизненным запретом въезда, что вряд ли прельстит людей, интересующихся, прежде всего, возможностью заработка.
Недостаток чистой питьевой воды способен спровоцировать социальный взрыв, межэтнические конфликты и даже военные действия между государствами ЦА. В том, что Вашингтон, контролирующий водосток «по мобильному телефону», не преминет воспользоваться возникающими противоречиями для дестабилизации региона, сомневаться не приходится.
Скоротечный визит госсекретаря США Помпео в четыре города постсоветского пространства не дал ощутимых результатов и был похож скорее на зондирование почвы или разведку боем. Заявленный президентом Узбекистана Мирзиёевым курс на реформы в Вашингтоне трактуют как «окно возможностей» для увеличения влияния США. Не желая ссориться с Пекином и стремясь сближению с Россией и ОДКБ, в Ташкенте инициируют неоднозначные судебные процессы.
