Сработает ли в арабо-иранском диалоге принцип «ноль проблем с соседями»?
В предыдущих публикациях мы выражали полностью оправдавший себя пессимизм относительно хода венского переговорного процесса, направленного на реанимацию похороненной при Трампе «иранской ядерной сделки», известной также как «Совместный всеобъемлющий план действий» (СВПД). Тем не менее, сам факт возобновившихся 29 ноября в столице Австрии технических консультаций в формате «5+1» (США, Китай, Германия, Франция, Великобритания, Россия и Иран) нельзя не приветствовать – даже несмотря на демонстративное избегание американцами прямых контактов с «режимом аятолл». Администрация США считает преждевременным оценивать, настроено ли руководство Ирана на конструктивное сотрудничество в целях возвращения к выполнению ядерной сделки, заявила 13 декабря представитель госдепартамента Джалина Портер.
Не прерываются и контакты Тегерана с МАГАТЭ, пока что, более напоминающие «игру в одни ворота». Так, 16 декабря стало известно о договорённости переустановить камеры видеонаблюдения на ядерном объекте в Карадже примерно в 40 км северо-западнее Тегерана, повреждённом в июне предположительно в результате израильской диверсионной атаки. Первоначально иранская сторона отклоняла просьбы МАГАТЭ о замене камер, находя его позицию, отказавшегося осудить нападение, «предвзятой» и «контрпродуктивной». По утверждению агентства Tasnim, завершив собственное расследование, Иран «добровольно» разрешил МАГАТЭ заменить камеры, будучи намеренным соблюдать ранее достигнутые договорённости. Согласно «Стратегическому плану действий по отмене санкций», иранская сторона продолжит записывать операции на ядерном объекте в Карадже, но сохранит записи и передаст их МАГАТЭ после урегулирования спорных вопросов и снятия санкций.
Как отмечает иранист Николай Бобкин, ключевое требование обновившейся команды иранских переговорщиков в Вене во главе заместителем министра иностранных дел Али Багери Кани заключается, прежде всего, в необходимости получения гарантий того, что любое будущее правительство США не откажется от соглашения. Иранское руководство сомневается в способности администрации Байдена довести дело до конца и, надо сказать, имеет к тому немало оснований. Как мы помним, вопрос о предоставлении российской стороне «серьёзных долгосрочных гарантий» на западном направлении затрагивался и в выступлении Президента России на расширенной коллегии Министерства иностранных дел 18 ноября. Имеются серьёзные основания полагать, что ядерное оружие государств-участников блока НАТО может появиться в странах Восточной Европы в непосредственной близости у российских границ. Параллели между Россией и Ираном заключаются в комплексном характере оказываемого на них санкционного и военно-политического давления – при том, что европейские страны, объективно не заинтересованные в дальнейшей эскалации, похоже, окончательно утрачивают самостоятельный голос. Из слов главного иранского переговорщика можно сделать вывод, что стороны пока не пришли к согласию о том, какие темы являются предметом переговоров, а какие нет. Предположения же некоторых европейских СМИ о возможном срыве переговоров Багери считает неконструктивными, направленными на создание негативной атмосферы с целью скрыть слабость собственной позиции за переговорным столом. Считая себя «оптимистом в отношении будущего процесса переговоров», вместе с тем, дипломат добавил, что в Иране никогда не забудут «враждебных, незаконных, разрушительных и даже бесчеловечных действий некоторых из противостоящих сторон».
Масштабы ущерба, нанесённого американской кампанией «максимального давления» на Иран, отчасти были раскрыты в отчёте, направленном Белым Домом в Конгресс в начале сентября. Согласно этому документу, санкции администрации Трампа сократили торговлю Ирана с третьими странами с 46 млрд долларов в 2019 г. до 28 млрд долларов в 2020 году. Возобновление санкционного давления с августа 2018 г. сократило товарооборот Ирана более чем на 70 млрд долларов, оставаясь эффективным инструментом подрыва экономики неугодной страны. Главным торговым партнёром Ирана является Китай, в 2019 году наторговавший с ним более чем на 19 миллиардов долларов. В 2020 году этот показатель снизился до 12 миллиардов долларов, включая торговлю энергоресурсами. По информации The Wall Street Journal, в случае провала переговоров могут последовать новые ограничения, нацеленные на транспортную сеть, обеспечивающую поставку в Китай 1 миллиона баррелей нефти в день, что является немаловажным источником доходов для Ирана.
Как известно, немаловажным направлением работы американской дипломатии при Трампе стало усиленное сколачивание антииранского блока с участием Израиля и ряда арабских монархий Персидского Залива (т.н. «Соглашение Авраама»). В этой связи представляет интерес однодневный визит в Тегеран советника по национальной безопасности ОАЭ, брата наследного принца Абу-Даби шейха Тахнуна бен Заида Аль Нахайана. 6 декабря он провёл переговоры в Тегеране с секретарём Высшего Совета Национальной Безопасности Ирана Али Шамхани и с президентом Эбрахимом Раиси. Создаётся впечатление, что с водворением в Белом Доме Джо Байдена и особенно после спешной эвакуации из Афганистана в ОАЭ задумываются о более сбалансированном внешнеполитическом курсе, предполагающем хотя бы частичную и тактическую нормализацию отношений с Тегераном по формуле «ноль проблем с соседями». То же самое относится и к Саудовской Аравии, использующей в качестве переговорной площадки Ирак. Несмотря на имеющиеся проблемы (среди которых «оккупированные» острова Абу-Муса, Малый Томб и Большой Томб близ Ормузского пролива), Эмираты традиционно оставались одним из ключевых торгово-экономических партнеров Ирана. Согласно недавнему заявлению официального представителя Таможенного управления Ирана за период 21 марта – 23 августа торговля между странами достигла 7,3 млрд долл. По информации главы ирано-эмиратской торговой палаты Фаршида Фарзанкана, к концу текущего иранского календарного года (заканчивается в марте 2022 г.) объём торговли между Ираном и ОАЭ достигнет 20 млрд долларов. Особенно позитивно в Тегеране оценивают роль ОАЭ в поставках лекарственных средств и медицинского оборудования и иной гуманитарной помощи в рамках борьбы с пандемией.
По информации Middle East Eye, влиятельный шейх уже в 2019 г. посещал Тегеран с некоей секретной миссией, предположительно связанной с подписанием меморандума о взаимопонимании по расширению сотрудничества в области безопасности морских границ между двумя странами. Контакты с иранцами были продолжены уже после избрания президентом Эбрахима Раиси, однако до поры до времени также не афишировались. Но вот 15 декабря на ежегодном Стратегическом форуме в Абу-Даби советник главы ОАЭ по дипломатическим вопросам Анвар Гаргаш заявил, что его страна «работает над тем, чтобы ослабить напряженность в отношениях с Ираном», и «предпринимает шаги по снижению напряженности», избрав путь дипломатии и отказ от конфронтации. Вслед за этим последовал визит в Дубай заместителя министра иностранных Али Багери Кани (того самого главного переговорщика в Вене), встретившегося с А. Гаргашем и госминистром иностранных дел Халифой аль-Мараром.
Высокое положение шейха Тахнуна в правящей иерархии ОАЭ и позитивный настрой участников переговоров позволяет предположить серьёзный настрой монархии на нормализацию отношений с ближайшим соседом. По словам Али Шамхани, стабильность и безопасность в регионе будут обеспечены только посредством постоянного диалога и сотрудничества между странами, в то время как «на двусторонние отношения ни в коем случае не должна влиять интервенционистская политика трансрегиональных держав». По словам официального представителя МИД ИРИ Саида Хатибзаде, несмотря на наличие некоторых «спорных вопросов», Иран находится в процессе «пересмотра отношений» с такими странами, как ОАЭ.
Можно предположить, что к этим «спорным вопросам» относятся не только небольшие острова или разногласия относительно того, как правильно обозначать залив, в котором они находятся – «Персидский», либо же «Арабский». К примеру, Западный Иерусалим просто так не откажется от приобретённых с помощью Трампа и Кушнера неформальных позиций в арабском мире, и беспокойный тон израильских СМИ в дни визита шейха Тахнуна в Тегеран – лучшее тому свидетельство. Так, по мнению главы Иерусалимского центра по связям с общественностью Дори Голда, возможный «приезд президента Ирана Раиси в Абу-Даби – тревожное событие, которое может предвещать процесс, с помощью которого Тегеран будет стремиться подорвать "Соглашение Авраама", если не произойдет значительных изменений со стороны США». Приезд в Тегеран одного из старших членов королевской семьи в ранге министра – явный признак, что эта стратегия начинает работать, уверен отставной высокопоставленный дипломат.
Разумеется, в Израиле явно не намерены оставаться без дела: 12 декабря в местных СМИ появилась информация об отказе продать ОАЭ тактическую систему ПРО «Железный купол», одной из причин чему стало разрешение иранцам «свободно перемещаться» по территории Эмиратов. Премьер-министр Нафтали Беннетт стал первым посетившим Абу-Даби израильским лидером для «исторических» переговоров с наследным принцем Мухаммедом бен Зайедом. Наконец, намерение людей едва ли полностью контролирующего собственный аппарат и Госдеп «сонного Джо» полностью предоставить Ближний Восток его собственной участи, мягко говоря, видится далеко не безальтернативным. Пока же остаётся только надеяться, что заинтересованные усилия сторонников мира и дипломатии всё-таки проложат путь к хотя бы относительной разрядке на вечно беспокойном Ближнем Востоке и по берегам Персидского Залива. Возможно, в этом случае и многострадальные переговоры в Вене обретут некоторое «второе дыхание».
Дмитрий Нефёдов