Появление в Нигере «Африканского Корпуса» и пошатнувшиеся позиции американцев обусловлены прежде всего внутренними факторами
Недавнее прибытие в африканское государство Нигер группы российских военных советников вызвало нешуточный переполох в западных СМИ. 17 марта Национальный совет Нигера по защите родины (CNSP) приостановил действие военного соглашения с Соединёнными Штатами после визита высокопоставленных американских чиновников в столицу страны Ниамей. По словам представителя военного правительства, данное решение было принято после того, как делегация США пытались предостеречь африканцев от партнёрства с Россией и Ираном.
Нигер, на территории которого размещено около 1000 американских военнослужащих и база беспилотников, до последнего времени был важным партнёром Вашингтона в контртеррористических операциях в регионе. Однако после отстранения от власти прозападного президента Мохаммеда Бозума военными во главе с генералом Абдурахаманом Чиани спутала карты сначала французам, вслед за которыми могут последовать и американцы.
У Москвы уже установлено военное сотрудничество с 30 из 62 африканскими государствами, включая Мали, Центральную Африканскую Республику, Буркина-Фасо и др. Для общей координации российского контингента Минобороны сформировало специальный «Африканский корпус», неофициальная задача которого – убрать из Африки западные военные группировки и подготовить безопасный сухопутный коридор из Атлантики на Ближний Восток, который является частью торгового маршрута Балтика – Иран – Ближний Восток – Африка – Латинская Америка. Имеется интерес в регионе и у крупных корпораций, включая «Росатом», перспективен заход российских строительных компаний. Африка завершающейся эпохи «долгого» колониализма содержит колоссальный потенциал для инфраструктурного развития, и Россия, как и другие глобальные игроки, не может пройти мимо таких перспектив.
Неизменно присутствующий в западных СМИ дискурс о «российском влиянии» во многом определяет политику США и процесс принятия решений в отношении Африки и Сахеля в частности. Это ошибка, полагают Джон А. Лехнер и Сергей Елединов. Первый – писатель и исследователь, специализирующийся на политике России, Турции и африканских стран, и в частности, в ЦАР, автор будущей книги о группе «Вагнер», в то время как второй – российский военный в отставке, участник нескольких миротворческих операций, основавший позже компании Convoy Africa, практикующий эксперт по вопросам безопасности в Африке.
По мнению этих весьма компетентных и осведомлённых авторов, чрезмерное внимание «западников» к России приводит к неправильному пониманию масштабов присутствия Москвы. Что еще более важно, подобный «чёрно-белый» подход «игнорирует устоявшиеся модели управления и отрицает роль африканцев в зарождающихся движениях за суверенитет и политических блоках. Ни США, ни Россия не в состоянии заставить африканцев выбирать чью-либо сторону, попытки сделать это приведут только к отторжению».
В начале марта начальники генеральных штабов Буркина-Фасо, Мали и Нигера объявили о создании совместных сил по борьбе с джихадистами, а уже 10 апреля стало известно о первой совместной контртеррористической операции трёх стран в рамках Альянса государств Сахеля (AES), в результате которой было ликвидировано несколько террористов в районе Амалавло и уничтожены важные базы материально-технического снабжения в приграничных районах. Через три дня спустя в окрестностях поселения Хурара, на границе Мали и Нигера было уничтожено «значительное количество военной техники», а на границе Мали и Буркина-Фасо совместными усилиями была разгромлена используемая террористическими группами база материально-технического снабжения. Ранее три упомянутые страны вышли из «Сахельской пятёрки», созданной в 2014 г. вместе с Чадом и Мавританией для борьбы с терроризмом.
Африканские правительства стремятся уравновесить внешние силы, сохраняя при этом способность работать с каждой из них, продолжают Дж. Лехнер и С. Елединов. Исторически сложилось так, что местные элиты используют свои зачастую неравные отношения с могущественными государствами для укрепления внутренних позиций. В постколониальной франкоязычной Африке тесные отношения между французскими чиновниками, компаниями и африканскими автократами известны как Françafrique. Тем не менее, Нигер стал здесь своего рода исключением, установив в своё время тесные военные связи с Соединёнными Штатами.
В последние годы по Сахелю прокатилась волна антифранцузских настроений. Военные режимы, стремящиеся к политической легитимности, способствовали разжиганию антифранцузских настроений, однако не всегда их возможно удержать под контролем. Выдворение французских военных из Нигера было необходимо для выживания новый военных властей. При этом ни у США, ни у России нет политики, направленной на решение гуманитарных, экономических и военных последствий ухода Франции из Сахеля.
И хотя в последнее время Москва добилась по части экспорта безопасности в Африку больших успехов, чем Америка, ей не хватает сопоставимого опыта и возможностей в гуманитарной сфере. Антифранцузские настроения в Нигере не перешли в антиамериканские, что обусловлено тесными военными связями и «лидерством в гуманитарной сфере».
Скорее всего, визит в Ниамей в марте делегации США во главе с помощником госсекретаря по делам Африки Молли Фи и командующим AFRICOM генералом Майклом Лэнгли не предотвратил разворота Нигера в сторону России и Ирана Более того, попытка американцев противодействовать российскому влиянию в Нигере подтолкнула CNSP к поиску новых связей с Москвой.
Западный колониалистский взгляд принципиально игнорирует решающую роль самих африканцев, а не русских или американцев, в крупных политических сдвигах последнего времени. Например, создание AES было проектом, инициированным Мали, Буркина-Фасо и Нигером в первую очередь для противодействия военной угрозе со стороны ЭКОВАС. И хотя Россия приветствовала соответствующее решение, это вовсе не означает, что именно Москва вдохновила его. Свержение М. Бозума было столь же неожиданным в Москве, как и в Вашингтоне. «Переворот был неожиданностью без очевидных преимуществ», – признался российский дипломат в регионе, в то время как западные СМИ, как попугаи, твердили о «руке Кремля», якобы играющего на региональной нестабильности и противоречиях.
Подобного рода клише, однако, не учитывают основной важный фактор не только африканской политики, а именно личные отношения и связи. Приход России в Мали несколько лет назад был не продуктом информационной войны, но стал результатом сотрудничества российских советников в стране с местными военными, прошедшими обучение в России, история которого уходит корнями в советскую эпоху. Именно малийцы, а не русские, работали над тем, чтобы российское присутствие в стране обрело поддержку у различных групп и отдельных влиятельных лиц.
В соседнем Нигере ситуация несколько иная: в то время как США сохраняют монополию на отношения с офицерским корпусом, у Москвы нет посольства в Ниамее (взаимодействием с этой Нигером занимается российская дипмиссия в Мали). Из-за отсутствия прочных, проверенных связей российские дипломаты и сотрудники спецслужб считают, что они недостаточно разбираются в местной политической кухне. Более того, российские официальные лица слабо осведомлены о настроениях в нигерийских вооруженных силах. «Давление, направленное на разрыв с США, – добавляет некий высокопоставленный нигерийский военный, – исходит изнутри, а не из России».
Чувствуя настороженность с обеих сторон, CNSP пытается привлечь внимание Кремля, пока довольно безуспешно. Прибыв в Москву в январе с первым «полноформатным» зарубежным визитом, делегация из Нигера добилась встречи ни с Владимиром Путиным, ни даже с министром иностранных дел Сергеем Лавровым. Тем не менее, Ниамей был одной из первых стран, поздравивших Президента России с победой на выборах в марте.
«Казус Нигера» отражает специфическую переходную фазу между «войной с терроризмом» по сценарию Вашингтона и стратегическим «соперничеством великих держав» – прежде всего США, Китая и России, в котором геополитические противники ситуативно могут оказаться на одной стороне против запрещённой в России «Аль-Каиды» и связанных с запрещённым в России «ИГ» вооружённых группировок.
Кремль проецирует действия в Сахеле с точки зрения борьбы с терроризмом, дополнительную актуальность которой придал недавний чудовищный террористический акт в Красногорске. Реальная помощь в этом нелёгком деле резонирует с интересами лидеров государств Сахеля, куда больше, чем геополитическое соперничество («вставить шпильку русским или китайцам»). «Если Соединённые Штаты не участвуют в борьбе с террористами, то почему они здесь? – вопрошает некий нигерийский офицер. – Отслеживать и сдерживать русских? Это не их дело. Мы уважаем Америку, нам нужна её помощь. Но это не значит, что мы готовы выслушивать упреки и обвинения от некомпетентных людей».
С момента визита американской делегации и денонсации военного соглашения Нигера с США уже прошло некоторое время и, похоже, первоначальное напряжение от категоричного заявления нигерийских властей несколько спало. Всё ещё имеется вероятность, что денонсация соглашения была дипломатическим давлением, направленным на принуждение Вашингтона к диалогу.
В то же время AES продолжает набирать обороты: в частности, интерес к нему проявляет соседний Чад (1), «переходный» лидер которого в январе побывал в Москве. Нигер является неотъемлемой частью этого нового альянса, и пока находится ближе к Америке и дальше от России по сравнению с Мали или Буркина-Фасо.
Если США потеряют «опору» в альянсе, что вполне возможно, это станет результатом усилий по «принуждению» африканцев к выбору той или иной стороны в геополитическом противостоянии. В долгосрочной перспективе, если США и Россия хотят продолжать борьбу с боевиками террористических группировок в Сахеле, им нужно будет найти способ если не сотрудничать, то, по крайней мере, избегать конфликтов и приспосабливаться к присутствию друг друга. Если сделать этого не получится, то события могут принять более неблагоприятный, или даже конфронтационный оборот.
Александр Григорьев
Примечание
(1) Начальник штаба Военно-воздушных сил Чада генерал Идрисс Амин направил письмо властям США с требованием прекратить деятельность американских военных на базе Аджи Косей в Нджамене: «Двустороннее сотрудничество между США и Чадом частично соответствует стратегии борьбы с террористическими группами. В то же время, имея в виду предыдущее письмо, адресованное вам, ВВС запросили у американских военных тексты двусторонних соглашений, обосновывающие их присутствие на базе Аджи Косей (БАК), в ответ были направлены два соглашения между нашими государствами по логистике и личному составу, но ни одно из них не касается и не оправдывает их присутствия на БАК, ВВС не получили желаемого договора».Ранее власти африканской страны не исключили расторжения соглашения о статусе сил (SOFA), определяющего правила и условия, при которых американские военнослужащие могут дислоцироваться в африканской стране. По словам собеседника CNN, угроза Чада расторгнуть SOFA усилила опасения американцев относительно возможного военного сотрудничества Чада с Россией, влияние которой в Африке только растёт.