«Кто правит Кавказом – правит Азией, кто правит Азией – правит всем миром»
С 7 по 11 июня на территории входящей в состав Азербайджана Нахичеванской Автономной Республики проходили совместные азербайджано-турецкие тактические учения «Нерушимое братство – 2019». По сообщению пресс-службы Министерства обороны, к маневрам было привлечено до 5000 военнослужащих, более 200 единиц танков и другой бронетехники, до 180 разнокалиберных ракетно-артиллерийских установок, реактивных систем залпового огня и минометов, 21 самолет и вертолет, беспилотные летательные аппараты двух союзных стран.
Заявленная цель военных игрищ – разработка совместных планов боевых операций штабов армий Азербайджана и Турции, повышение уровня профессионализма личного состава и взаимодействия военных подразделений двух стран. Месяцем ранее, в начале мая, на территории прикаспийской страны также прошли совместные учения «Мустафа Кемаль Ататюрк – 2019» и другие. Как отметил министр обороны Азербайджана Закир Гасанов, «если в 2018 году было проведено 7 учений между Азербайджаном и Турцией, то в 2019 году количество учений будет 13».
Некоторые наблюдатели высказывают предположения о формальном, по большей части, характере всех этих с виду внушительных мероприятий, камуфлируемых грозными боевыми маршами и наигранными интервью военнослужащих, клянущихся, «если Родина прикажет», отдать собственную жизнь во имя победы над врагом (несложно догадаться – каким). Дескать, с помощью крупномасштабных учений осваиваются средства военного бюджета Азербайджана, а генералы имеют возможность в очередной раз доложить главнокомандующему о неуклонно крепнущей боевой мощи. Вот и недавно тот же З. Гасанов получил очередную награду из рук президента страны Ильхама Алиева.
Впрочем, думается, если такой взгляд верен, то лишь частично, так как многочисленные мероприятия во славу азербайджано-турецкой дружбы, конечно же, не проходят бесследно. Министерство обороны Республики Арцах сообщает о значительном увеличении нарушений со стороны противника режима прекращения огня, включая рост полетов беспилотников и военной авиации. Кроме того, устойчивый характер имеет информация о постоянном передовом присутствии в Азербайджане турецких военных либо же сложно отличимых от них «частных» военных подрядчиков, да и возможности дислоцированной в Нахичеване отдельной армии не следует недооценивать.
В настоящее время внутриполитическая ситуация в союзной Баку ближневосточной стране, мягко говоря, далека от стабильности – достаточно вспомнить продавленные правящим режимом перевыборы в крупнейшем мегаполисе – Стамбуле, который, как и другие крупные города, он проиграл по итогам местных выборов 31 марта 2019 года. Попытки команды стареющего Реджепа Тайипа Эрдогана, в рядах которой, похоже, утеряно единство, вставлять палки в колеса восходящей политической звезде, выходцу из Трабзона Экрему Имамоглу, в состоянии спровоцировать еще большее усиление гражданского раскола. Многочисленные публикации западных исследовательских центров о не радужных перспективах турецкой экономики дополняются жестким давлением Вашингтона, требующего от Анкары отказа от приобретения российских зенитно-ракетных комплексов С-400 в пользу их неполных американских аналогов Patriot. Уступка давлению «старшего партнера» (чего при определенных обстоятельствах исключать нельзя), означая потерю лица, отнюдь не гарантирует от очередных внешнеполитических авантюр за пределами страны, в том числе на Кавказе. Многие годы турецкие спецслужбы поддерживали окопавшихся на северо-западе страны боевиков международных террористических группировок, продолжают они это делать и сейчас. А в конце мая в ходе перманентной операции против запрещенной в Турции Рабочей партии Курдистана на севере Ирака турецкая армия впервые применила в боевых действиях баллистическую ракету Bora-1, запущенную из юго-восточной провинции Хаккяри. Bora-1 – одна из разработок турецкого военно-промышленного комплекса, способная, по утверждению ее производителя, компании Roketsan, поражать цели на расстоянии до 280 километров при 470-килограммовой боеголовке. Годом ранее министр национальной обороны Нуреттин Джаникли заявлял о начале работ над более технологически продвинутой и улучшенной версией баллистической ракетной системы Bora-2, серийное производство которой обещано наладить уже в текущем году. За исключением отдельных компонентов, это практически полностью внутренняя разработка, что означает курс на дальнейшее развитие национального ВПК и его определенную автономизацию от американских и европейских партнеров.
Согласно опубликованным в марте 2019 года данным Стокгольмского международного института исследований проблем мира (SIPRI), в 2014-2018 гг., в сравнении с предыдущей четырехлеткой, Турция увеличила экспорт оружия на 170 %. В 2018 году экспорт турецкой продукции оборонной и авиационной промышленности составил 2.035 млрд долл., что на 17 % превышает показатели предыдущего года. И ни для кого не секрет, что Азербайджан – приоритетное направление не только экспорта, но и углубленной военно-технической кооперации, что не может не оказывать негативного влияния на военно-политическую динамику в регионе Закавказья (или Южного Кавказа, как предпочитают именовать его в том числе и в Турции). Согласно данным Ассамблеи экспортеров Турции, если в 2017 году турецкий военный (включая авиационный) экспорт в Азербайджан составил 34.143 млн долл., то в 2018 году – 63.409 млн долл. (рост 85,7%). Казалось бы, цифры небольшие (основными поставщиками оружия в Азербайджан в последние годы, как известно, являются Россия и Израиль), однако, как представляется, они и далее будут иметь тенденцию к росту. Азербайджано-турецкое сотрудничество имеет много-аспектный характер, базируясь на тесной языковой, этнополитической и культурно-исторической близости. Важно подчеркнуть, что оно диверсифицируется и охватывает новые сферы, включая взаимные инвестиции. Согласно официальной статистике, Азербайджан направил в Турцию в общей сложности 14,5 млрд долл. (почти 8% всех инвестиций в турецкую экономику), из которых около 13 млрд приходится на нефтегазовый сектор. В обратном направлении перешло 11,8 млрд долл., из которых 9,1 млрд приходится на «нефтяной» сектор и еще 2,7 млрд в «ненефтяной», где Турция является ведущим инвестором. Общий двусторонний товарооборот в 2018 году составил 3,4 млрд долл. (около 1,6 млрд долл. импорта из Турции и 1,8 – в обратном направлении).
Реализуя с середины 2000-х годов амбициозные коммуникационные проекты (такие, как нефтепровод Баку – Тбилиси – Джейхан, газопровод Баку – Тбилиси – Эрзерум, TANAP, «Южный газовый коридор», 829-километровую железную дорогу Баку – Тбилиси – Карс), Азербайджан и Турция стремятся эффективно использовать свои экономические и энергетические возможности для реализации долгосрочных стратегических целей. В первую очередь, речь идет о более плотном вовлечении Грузии в азербайджано-турецкие проекты по линии «Восток – Запад», а также о дальнейшей коммуникационной изоляции Армении (и Ирана) от России и Европы с прицелом на геополитическое «перевоспитание» Еревана. При этом не стоит забывать о внутриполитических неурядицах в самой Турции, имеющих отчетливый внешнеполитический отзвук. Так, в ходе недавней поездки в Баку глава турецкого парламента Мустафа Шентоп «дал высокую оценку шагам властей Азербайджана по борьбе с террористическим течением Фетхуллаха Гюлена». Связанные с опальным проповедником учебные заведения были закрыты также и в Грузии – по причине «несоответствия стандартам системы образования» этой страны.
Грузинские политики и дипломаты периодически констатируют превосходный уровень сотрудничества с юго-западным соседом – как в двустороннем, так и в многостороннем форматах. В 2016 году был двусторонний Совет стратегического сотрудничества высокого уровня, аналогичный тому, что существует у Турции со многими внешнеполитическими партнерами и функционирует с разной степенью эффективности. Ключ к грузино-турецкому сотрудничеству, помимо упомянутых выше проектов, – гидроэнергетика, включая десятки совместных проектов, призванных диверсифицировать энергетический баланс кавказской страны (но в ряде случаев негативно влияющих на экологические системы).
По оценке главы тбилисского Института изучения Ближнего Востока и Кавказа Василия Папава, в общей сложности турецкие фирмы реализовали в Грузии более 200 проектов общей стоимостью более 3,5 млрд долл. Объем двустороннего товарооборота в 2018 году превысил 1,7 млрд долл., причем дополнительный импульс ему может придать запуск глубоководного порта в Анталии. В 2018 году Грузию посетили более 1 миллиона турецких граждан, в то время как в обратном направлении проследовало более двух миллионов граждан Грузии. Из Стамбула в Тбилиси и обратно имеется семь прямых рейсов в неделю, в том числе пять ежедневных; из Анкары – два еженедельных рейса начиная с января 2019 года. «Наши физические границы отличаются от границ в нашем сердце… Разве можно отличить Ризе от Батуми?» – патетически восклицал пару лет назад на митинге в турецком причерноморском городе президент Эрдоган, вынудив посла в Тбилиси даже выступить с успокаивающими заявлениями. Ими, впрочем, весьма сложно прикрыть националистические акции и лозунги, призывающие к возрождению османского владычества на аджарской земле…
И это вовсе не единственное негативное для Грузии последствие крепких турецких «объятий». Министр финансов Иване Мачавариани прямо связал недавнее обесценение лари с событиями в Турции, включая падение лиры. Азербайджан, также отнюдь не свободный от экономических неурядиц, – традиционный лидер по объему иностранных инвестиций в грузинскую экономику, даже с учетом того, что в 2018 году по сравнению с предшествующим годом они заметно сократились (это связывается с завершением проекта расширения магистрального газопровода, реформами и изменениями оперативного характера). Уменьшение доли азербайджанских и турецких вложений опять-таки не должно вводить в заблуждение, так как в предшествующие годы активно формировалась инфраструктура политического влияния и активного лоббирования интересов Баку и Анкары. В этой связи следует обратить внимание на очередной (далеко не первый) ажиотаж вокруг расположенного на грузино-азербайджанской границе монастырского комплекса Давид Гареджи на фоне активизации грузино-армянских политико-дипломатических и экспертных контактов. Некоторые грузинские исследователи говорят о том, что азербайджано-грузино-турецкий «треугольник» на Южном Кавказе уже «фактически сформировался», закономерным следствием чего стали регулярные трехсторонние «миротворческие» учения, имеющие комплексный характер. 12 июня в Габале состоялась очередная встреча министров обороны Азербайджана, Турции и Грузии: Закир Гасанов, Хулуси Акар и Леван Изория снова поговорили о перспективах развития сотрудничества, обеспечении безопасности региональных проектов и т.д. Накануне было ратифицировано турецкой стороной и вступило в силу трехстороннее соглашение о сотрудничестве в сфере обороны, подписанное 31 марта 2018 года в Гиресуне.
По мысли координатора Института стратегического мышления по вопросам обороны и безопасности Митхата Ышыка, «тот, кто правит [Кавказским] регионом – правит Азией, а тот, кто правит Азией – правит всем миром. Кавказ как важный политический, торговый и культурный транзитный пункт выполняет функцию буферного региона между тремя значимыми империями (Османская империя, царская Россия, Иран). Положение региона как культурного транзитного пункта больше всего касается тюркского мира. Если представить тюркский мир в виде тела человека, то Закавказье – это горло, без которого невозможно говорить о тюркском мире в целом…» Подземные богатства региона привлекают внимание глобальных сил, таких как США, Китай и Европейский союз. Можно, конечно, сказать, что турецкий автор, рассуждающий в категориях времен безвозвратно ушедших империй, несколько преувеличивает стратегическую важность Кавказа, однако его акцентация на этническом, тюркском факторе, включая увлекательные образы, выглядит вполне примечательно. Напомним, 15 сентября 2018 года в Баку при участии президентов Азербайджана и Турции помпезно и с историческими «реконструкциями» отмечали столетний юбилей «освобождения» Баку так называемой «Кавказской исламской армией» Нури-паши от «русских большевиков» и «дашнаков». Турецкая экспансия на Кавказе, который М. Ышык считает «ввиду своего географического положения… продолжением одного региона с Турцией», обернулась кровавыми конфликтами и неисчислимыми жертвами народов региона. И сегодня, хотя формы и методы этой экспансии несколько изменились, вряд ли стоит забывать как о непосредственной угрозе нападения на Армению в начале 1990-х годов, так и о вышеупомянутой военной активности в Нахичеванской автономии Азербайджана. Кстати, на некоторых турецких картах Нахичеван, как и Аджария и некоторые другие сопредельные территории, закрашивается одним с Турцией цветом. Внутриполитические и социально-экономические сложности в Армении могут быть использованы в целях очередной активизации так называемой армяно-турецкой «общественной дипломатии» с опорой на приграничный Гюмри с его достаточно активной и разветвленной сетью неправительственных организаций.
Смена власти в Армении никоим образом не поменяла традиционную линию турецкой дипломатии последних лет на жесткую увязку подвижек в гипотетическом диалоге с радикальными уступками армянских властей в карабахском вопросе официальному Баку. Нельзя исключать и различного рода приграничных провокаций, которые, как и иные формы деструктивной активности, будут сдерживаться российским присутствием в Армении и тесным военно-политическим взаимодействием Москвы и Еревана.
Андрей Арешев, по материалам: Ноев Ковчег