В начале декабря президенты Чехии М. Земан и Казахстана К.-Ж. Токаев заявили о воссоединении Крыма с Россией как о результате отнюдь не так называемой «аннексии», а сознательного выбора граждан. Впрочем, пока неясно, воплотится ли заявление того же Земана в официальном выходе Чехии из-под «антикрымских» санкций патронов Праги из НАТО. А пока, как заявил полгода назад глава Торгово-промышленной палаты России Сергей Катырин, от закупки товаров с маркировкой «Сделано в Крыму», ссылаясь на сложную геополитическую ситуацию, отказываются Белоруссия и Казахстан. Однако, возможно, власти зарубежных стран (в том числе партнёров Москвы в рамках ЕАЭС и ОДКБ) были бы в крымском вопросе менее «осторожными», если бы аналогичной позиции придерживался бы и крупный российский бизнес.
Чтобы не подпасть под санкционный режим со стороны западных партнёров (и это признаётся официально, к примеру, главами Сбербанка и ВТБ), крупные российские компании и банки – вроде бы с российской пропиской – изобретают для Крыма всё новые оффшорные «хитросплетения». Но тем самым – по крайней мере, частично обособляют регион от единого экономического пространства страны.
Так, «оффшорному» бизнесу в регионе представляются разнообразные льготы – вплоть до свободного вывоза прибылей и использования сугубо иностранных валют не только для расчетов с крымскими партнерами, но даже с использованием инвалют непосредственно в Крыму. Однако свыше 80 % оффшорных капиталовложений, по местным статистическим данным, приходится на недвижимость, фешенебельные курортные проекты, торговую сеть. И ещё – на создание инфраструктуры вблизи Ялты для обширной игорной зоны «Золотой берег» вблизи Ялты: распоряжение о её создании 28 октября 2019 г. подписал по представлению региональных властей премьер-министр РФ Д. Медведев.
Между тем, до 70 % промышленных, энергетических и транспортных мощностей в регионе принадлежат оффшорным компаниями или управляются структурами, созданными российским бизнесом для Крыма. Однако совокупный объем этих мощностей сократился с 2015 г. примерно на треть. Причина, на наш взгляд, очевидна – опасаясь западных санкций, российский бизнес по минимуму вкладывается в экономику Крыма, и «оффшорные» схемы – не исключение.
По мнению британского экономиста Чарльза Эйтона, «крупные и большинство средних российских компаний максимально зависят от западных рынков капитала, инвестиций, технологий. В связи с чем, им невыгодно работать в Крыму, ввиду неизбежного подпадания под санкции. Но те же компании – основные наполнители российского бюджета, поэтому государство не рискует принуждать их вкладываться в Крым». В то же время, они «вынуждены расширять льготы для оффшоров в Крыму, что влечёт за собой иной таможенно-экономический режим здесь, в сравнении с основной территорией России».
С таким мнением приходится согласиться – хотя бы потому, что и поныне де-факто или де-юре в Крыму отсутствуют, например, ВТБ, ВЭБ, «Лукойл», Сбербанк, Ассоциация российских банков, ОАО «РЖД», «Газпром», «Евраз Груп», «Еврохим», «Агроком», «Транснефть», почти все основные структуры «Роснефти», «Северстали», большинства других крупных холдингов. Эксперты отмечают, что российский нефтегазовый бизнес старается вести себя с Крымом «крайне осторожно, чтобы не нарваться на санкции, что, в свою очередь, обернется для них заморозкой многих совместных проектов с западными компаниями и инвестиций от этих компаний». Не планируется прихода на полуостров сетей супермаркетов «Магнит», «Пятёрочка», «Лента», «Азбука вкуса», «Карусель». На ближайшую перспективу в Крыму останется только по одному торговому комплексу у «Ашана» и «Метро». Аналогично – с сотовыми операторами РФ, причем последние взимают плату за звонки в Крым и из Крыма по международным тарифам. Из крупных российских компаний только «Читай город – буквоед» планировала в 2019 году расширение за счёт новых объектов в Севастополе и Ялте. Так что неудивительно, что у бизнесменов утвердился взгляд, что «идти в полный рост на пулеметы нет никакого резона».
Санкции и парализованная банковская система ограничивают приток инвестиций. Развитие Крыма почти целиком «определяется политикой федерального центра и его готовностью инвестировать средства в развитие региона», говорится в исследовании национального рейтингового агентства, в то время как потенциальные частные инвесторы отказываются здесь работать из-за высоких рисков. Как следствие, срывается финансовое и технологическое обеспечение экономики Республики Крым и Севастополя. По данным местных источников (ноябрь 2019 г.), недофинансирование российским бизнесом добывающей отрасли региона достигает почти 60%; перерабатывающих отраслей, включая АПК – свыше трети; системы ЖКХ и соцкультбыта – не менее 30%; энергетики и портовой инфраструктуры – по 30-35%. Загрузка предприятий оборонно-промышленного сектора Крыма – около 40 %, о чем заявлял глава Республики Сергей Аксёнов. Всего в Крыму – 16 предприятий ОПК, включая 11 судостроительных и судоремонтных, они до сих пор не полностью не включены в реестр ОПК РФ. По словам С. Аксёнова, «в следующем году планируется завершить процесс интеграции завода «Море» в контур управления корпорации «Ростех», Евпаторийского авиационного ремонтного завода – в контур управления Объединенной авиастроительной корпорации, а Феодосийского оптического завода – в контур управления Уралвагонзавода». Но всё это планировались еще на 2016, затем на 2017 год и так далее, и не факт, что произойдёт и в году следующем. О проблемах с полноценной загрузкой крымской «оборонки» в середине июня говорил вице-премьер правительства РФ Юрий Борисов. По его словам, перспективным планом загрузки судостроительных и судоремонтных предприятий до 2027 года «предусматривалось строительство на крымских верфях 32 кораблей и судов Минобороны и 27 судов в интересах других заказчиков, однако на сегодня судовладельцы не подали предложений по загрузке предприятий после 2022 года».
По очевидным причинам, государству не под силу устранять эти диспропорции, потому программы социально-экономического развития полуострова реально выполняются максимум на две трети.
…А вот и недавний пример санкционных «опасений» крупного бизнеса и, параллельно, дальнейшей «оффшоризации» региона. Стало известно, что пригородное железнодорожное сообщение в Крыму и по мосту в его крымской части, введенному в действие в середине ноября, будет осуществлять вовсе не РЖД, а компания Southern Suburban Passenger Company, зарегистрированная в оффшорной зоне на британских Виргинских островах (в Карибском бассейне). В свою очередь, учредила её компания Grand Service Express, зарегистрированная на «оффшорном» же Кипре.
Как разъясняет директор судостроительного завода «Море» ( Феодосия) Олег Зачиняев, пока реалии таковы, что суда и их оснащение по федеральной целевой программе развития Крыма создают / производят «не крымские, а материковые предприятия или их оффшорные «дочки», выигравшие тендеры. И так не только в судостроении, но и во всех сферах производства в регионе. А мы проигрываем в госзакупках не только из-за логистики, но и ввиду санкционных ограничений, связанных с невозможностью напрямую закупать различное оборудование. Тем более что более 50% комплектующих и оборудования строящихся судов – импортного производства». В результате приходится «всё это покупать по определенным схемам, заранее проигрышным перед теми, которые ведут закупки напрямую». А по совокупности всех этих факторов «в тендерах, которые мы инициируем, почти никто не участвует, потому что не хотят подпасть под санкции из-за сотрудничества с крымскими предприятиями». Глава регионального отделения Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП) Александр Баталин характеризует нынешнюю экономическую ситуацию в регионе следующим образом: «Если у малого бизнеса есть поддержка от федеральных и республиканских фондов в части модернизации, то многие крупные предприятия, кроме небольшой поддержки из бюджета Крыма, ничего не получают. Ибо крупный бизнес не рискует подпасть под западные санкции. Поэтому крупные предприятия теряют конкурентоспособность, снижается их прибыльность». А для обхода санкций используются «финансовые посредники, что повышает стоимость всех проектов и контрактов». Схожее мнение у главы Севастопольской торгово-промышленной палаты Людмилы Вишни: «От контактов с крымскими производителями зачастую отказываются и российские компании – во избежание «крымских» санкций. Уникальный факт, в этой связи: в апреле 2019 г. один из российских производителей бутылок отказался, опасаясь санкций, поставлять стеклотару производителям вина в Севастополе». Речь идет об АО «Кавминстекло», для американских акционеров которого воссоединение Крыма по итогам мартовского референдума 2014 года, понятное дело, не указ. Другой пример: «На Ялтинском экономическом форуме крупный бизнесмен с «материка» нашел себе партнеров в Крыму, подписали соглашение. Финансирование должен был осуществлять Сбербанк, но он отказался делать оплату в Севастополь». Отсюда – отнюдь не оптимистичное обобщение: «У нас работает полтора банка в Крыму, и решать экспортные и импортные операции практически невозможно».
Судя по тому, что административные и финансовые структуры Запада не препятствуют учреждению там российским бизнесом оффшорных фирм для Крыма, речь идёт о целенаправленном курсе на торгово-таможенное и в целом общеэкономическое обособление Крыма от России. А государство, чтобы не ухудшать и без того проблемные взаимоотношения с Западом из-за Крыма, избегает применять санкции против российских же компаний, «отказывающихся» от этого региона. Всё это придаёт уверенности Киеву, более того, косвенно поощряет экспансию НАТО в Черноморском регионе. В одной из публикаций 2018 года мы отмечали, что фактический отказ Москвы от освоения черноморских месторождений косвенно подтверждает обоснованность не только позиции Киева по Крыму и «крымских» антироссийских санкций Запада. Нельзя не отметить и более грамотный подход украинских властей, в сравнении с националистическим угаром при Порошенко. «Сегодня практикуется уже более грамотный подход, Киев находит некоторые болевые точки в Крыму и ведет работу в соответствующем направлении, – говорит политолог А. Александровский. – …И некоторая тенденция и даже проблема в Крыму действительно проявилась: многие жители полуострова, в том числе студенты, предпочитают получить загранпаспорт украинского образца (с учетом безвиза), а не российский. У Зеленского заявили о намерениях оперативно построить центры предоставления административных услуг прямо на границе с Крымом. И российской власти нужно просчитывать пропагандистский эффект такой деятельности. Что-то нужно делать для того, чтобы крымская молодежь ездила получать загранпаспорт в Краснодарский край или в другие регионы; что-то нужно менять и в крымской информационной политике, и в работе Министерства культуры Крыма, и в работе с молодежью. Потому что Украина с ней тихой сапой уже работает».
В заключение отметим, что при рассмотрении некоторых аспектов ситуации вокруг Крыма напрашиваются не вполне приятные аналогии. Так, в зонах Суэцкого (1910-е – середина 1950-х гг.) или Панамского (начало 1910-х – середина 1970-х гг.) каналов десятилетиями действовали обособленные от Египта и Панамы экстерриториальные таможенно-экономические и даже административные режимы, политически и экономически подконтрольные, соответственно, Лондону с Парижем и Вашингтону.
Вернуть Суэцкую зону в национальную юрисдикцию Египта удалось в 1950-х годах благодаря военной поддержке со стороны СССР. Что касается Панамы, то, наперекор многочисленным военным проамериканским переворотам, она ценой неимоверных усилий смогла-таки вернуть себе канальную зону, хотя и не всю – во многих ее пунктах поныне сохраняется обособленный от Панамы оффшорный режим…
Алексей БАЛИЕВ
Фото: Ялта – место предполагаемой игорной зоны в Крыму