27 декабря 1979 года поступившая из Москвы в Кабул команда «Шторм-333» положила начало войне, длившейся до вывода войск СССР из Афганистана в 1989 году. До сих пор существуют вопросы относительно обстоятельств штурма дворца Амина «Тадж-Бек»? Какая политическая обстановка складывалась на земле южного и в целом дружественного соседа нашей страны, первым признавшего Советскую Россию в 1920 году? Кем были лидеры ДРА, и кто в Москве отвечал за решение вопроса страны «А», как в секретных документах конца семидесятых именовалась Демократическая Республика Афганистан? И что же заставило руководство СССР брежневской эпохи, боящееся, как огня, международных скандалов, принять-таки решение о вводе войск нашей страны в Афганистан? На эти вопросы согласился ответить нашему изданию ветеран внешней разведки, полковник Сергей Владимирович Проскурин.
– Сергей Владимирович, как Вы оказались в Афганистане?
– Теперь уже в далеком 1979 году в чине майора ПГУ КГБ СССР я изучал политическую ситуацию в Афганистане и наблюдал за тем, что происходило в этой стране. Мне довелось лично узнать многих людей из руководства ДРА, которые оказали влияние на ход истории и событий с 1979 по 1989 годы.
– Из интервью генерал-лейтенанта, руководителя ПГУ КГБ СССР Л. Шебаршина, в котором Вы служили, я знаю, что Управление политической разведки – ПГУ имело контакты с разными высокопоставленными людьми в разных странах, подобное имело место в Афганистане?
– Конечно, Леониду Владимировичу Шебаршину лучше было известно о контактах Разведывательного Управления КГБ СССР. Безусловно, люди, которые отвечали за оказание помощи Демократической Республике Афганистан, в том числе – посол СССР в Афганистане А.М. Пузанов, представитель КГБ СССР генерал Б.С. Иванов, военный советник Л.Н. Горелов – предоставляли высшему руководству СССР достаточную информацию о положении в этой стране, о людях, занимавших руководящие посты, о проблемах, стоящих перед ними и перед Афганистаном в целом. Кстати, в то время в эту страну приезжал наш партийный деятель – Пономарёв Борис Николаевич, бывал и первый заместитель Председателя Совета Министров СССР И.В. Архипов.
– А для получения информации о Хафизулле Амине ПГУ КГБ СССР использовало ли нелегальную резидентуру, или информация о нем шла по линии нашего посольства?
– ПГУ КГБ СССР использовало все источники для сбора информации, которая шла не только об Амине, но и о руководящем ядре партии. В то время в руководство НДПА входили члены фракции «Хальк», которые всяческими способами убирали из руководства сторонников фракции «Парчам», обстановка была крайне обостренная.
– А на какой уровень в Москву поступала эта информация?
– Это зависело от источника, который ее добывал. Если сбор информации шёл по дипломатической линии, то она шла к руководству МИДа. Но, в основном, вся она сосредотачивалась в Международном Отделе ЦК КПСС у Бориса Николаевича Пономарёва и, естественно, у секретаря идеологического отдела Михаила Андреевича Суслова.
– А можно ли сказать, что при Амине началось вооруженное противостояние правительству ДРА со стороны народа?
– Нельзя сказать, что именно при Амине это началось. И при правлении Тараки, а до него и при Дауде, создавались вооруженные отряды по охране родов больших кишлаков, которые вступали в вооруженные конфликты с соседними кишлаками. Вооружённые отряды нападали на караваны, идущие из соседних стран, грабили их. Обстановка в Афганистане и до прихода к власти Амина была нестабильной и неспокойной.
– Что же, по вашей оценке, представлял из себя Амин, и был ли при нём режим благожелательным для афганского народа?
– Если говорить о населении всей страны, то начинания, которые были введены предшествующим руководителем НДПА, такие, как раздача земель крестьянам, которые отказывались ее получать, не способствовали стабилизации в Афганистане. Когда же к власти пришел Амин, после убийства Нур-Мохаммада Тараки, он начал насаждать режим жёсткой диктатуры. Одним из первых его шагов было преследование и физическое уничтожение сторонников Тараки. И после прихода к власти Амина была введена смертная казнь. Ей подверглись даже религиозные авторитеты, что, кстати, считалось и сейчас считается в мусульманском мире большим грехом в Коране. При Хафизулле Амине было уничтожено около ста сорока религиозных деятеля Афганистана, аминовский режим стал носить ярко выраженный жестокий характер.
– Во многих наших документальных фильмах Ваши коллеги и высшие чины КГБ дают Амину характеристику жестокого, мстительного диктатора и политического авантюриста, готового на все ради своей цели, ради власти. А Вы так же считаете?
– По моим встречам с ним, а мне приходилось видеть его довольно часто в течение двух месяцев до штурма его дворца, я сделал вывод, что он человек жесткий, решительный и деспотичный.
– Вы сказали о его деспотичном характере, а мы знаем из истории, что когда в стране возникает диктатура, диктатор, чтобы обезопасить себя, на ключевые посты в министерствах своей страны назначает своих людей, чаще всего родственников, особенно на Востоке, где к своему роду испытывают большое уважение. Было ли, что-то подобное при приходе к власти в Афганистане Амина?
– Безусловно. Еще в то время, когда при Тараки Амин был министром обороны, он продвинул своих родственников на руководящие посты, а к приходу его во власть, уже на всех ключевых постах находились его люди. Начальником генерального штаба был его близкий родственник Якуб, службу КАМ (безопасность Афганистана) возглавлял тоже его ближайший родственник, в отдельных крупных военных формированиях влиятельные офицеры тоже были его родственниками, эти формирования разместились в жизненно важных городах Афганистана, таких, как Герат, Джелалабад, Кандагар. Начальником его личной гвардии был подполковник Джовак, который принимал участие в убийстве Тараки. Близким другом и доверенным человеком Амина был начальник канцелярии Тараки – С.Тарун, который был убит перед переворотом при попытке инсценировать покушение на Амина в Пипл-Хаус, где в то время находилась резиденция Тараки.
– А можно ли сказать, что у Амина были контакты с западными спецслужбами?
– Давайте не будем забывать, что Амин обучался на Западе, а точнее в США, он был главой афганской общины в Америке, а такие должности в США всегда финансировались американскими властями. Став главой Афганистана, он имел встречи с западными дипломатическими представителями, а дипломатия всегда была хорошей «крышей» разведки. У Амина было несколько встреч с послом США – Адольфом Дабсом, который в мае 1979 года во время проезда в машине по Кабулу был захвачен людьми, переодетыми в форму Царандоя (афганского МВД), но был убит при попытке его освобождения. А освобождать его пыталась личная гвардия Амина. Люди, которые были сотрудниками нашего ведомства (имена которых я без их согласия назвать не могу), считали, что это убийство каким-то образом связано с Амином.
– А что же он мог получить от этого убийства?
– Сцепить СССР и США, а затем посмотреть, чья возьмет, кто же окажется в его регионе сильнее, тому он и будет служить, как говорится – стравить двух тигров, и получать, пока это возможно, образно выражаясь, еду с двух столов.
И не забывайте, что после его устранения в результате штурма его резиденции, дворца «Тадж-Бек», сотрудники спецслужб СССР нашли записную книгу с номером, связанным с ЦРУ.
– А, что же, по Вашему мнению, заставило руководство СССР обратить внимание на Бабрака Кармаля?
– То, что высшее руководство нашей страны считало, что у него есть все шансы занять главенствующее положение в ЦК НДПА. И я думаю, что компетентные люди в ЦК КПСС, чьи фамилии я уже называл, изучив противоречия, возникшие между фракциями «Хальк», представителем которой был Тараки, а затем Амин, и «Парчам», куда входили очень влиятельные и образованные люди, руководимые Бабраком Кармалем, сочли возможность сделать ставку на Бабрака.
– Как Вы, думаете, кто в Политбюро и ЦК КПСС мог поддержать кандидатуру Бабрака Кармаля?
– Я думаю, что о конкретном человеке говорить неправильно, даже нельзя. Нашему высшему руководству шла информация из Афганистана от разных источников, и она была разноплановая. Сообща, после анализа о возможном руководстве в ЦК ДРА, была выделена кандидатура Бабрака Кармаля.
– В документальном фильме «Афганский капкан» выступал ныне живущий в США, экс‑начальник Управления «К» ПГУ КГБ СССР О. Калугин, он утверждал, что в Москве вся информация из Афганистана по линии МИД, КГБ и ГРУ анализировалась, объединялась в единое целое и направлялась в Политбюро. Так вот, по словам Калугина, руководитель ПГУ КГБ В. А. Крючков при встрече с теми, от кого зависело, какую информацию пришлют, убеждал их присылать позитив. И зная настрой Суслова и Брежнева, просил присылать из ДРА только ту информацию, что была за ввод войск СССР в Афганистан?
– Кто такой Калугин? Человек, выступивший на суде над Д. Трофимовым, агентом внешней разведки СССР в военной разведке США и заявивший, что он (Калугин) лично передавал Трофимову деньги за его работу на разведку СССР. Это уже говорит о его предательстве и работе на главного противника его родины, как только он переехал на постоянное место жительство в Америку. У него всегда была ненависть к Владимиру Александровичу Крючкову, который, видя его подлое и гнилое нутро, справедливо удалил его из Первого Главного Управления (разведки) КГБ в Ленинградское Управление КГБ, на должность заместителя начальника, где Олег Данилович не проявил себя и как контрразведчик. А чтобы хоть как-то заинтересовать своих новых хозяев, Калугин, выступая в разных передачах, несет сплошную чушь, только бы потрафить своим заокеанским хозяевам.
Насколько я могу судить, информация из ДРА в высшие круги власти в СССР поступала правдивая. А Владимир Александрович Крючков, будучи главой ПГУ КГБ, честно исполнял свой долг и докладывал ее высшим политическим кругам нашей страны, только объективно и очень правдиво.
– Давайте теперь поговорим о Бабраке Кармале. Разве он не был невозвращенцем из Чехословацкой Социалистической Республики, где работал послом Демократической Республики Афганистан?
– Я думаю, что в данном случае определение «невозвращенец» не очень подходит, потому что он работал послом Афганистана в Чехословакии. И с приходом к власти сначала Тараки, а потом Амина в Кабуле выходил журнал «Кабул-Ньюс», где были помещены фотографии Абдул Кадыра и Бабрака Кармаля, сопровождаемые текстом о том, что они враги афганского народа.
– А кто же перевез Кармаля из Чехословакии в СССР?
– Ну, я думаю, что он переехал не в составе «Москонцерта».
– То есть – Ваше ведомство.
– Фамилий этих людей я не знаю, но если бы и знал, то вряд ли назвал без их согласия. Это люди, располагающие возможностью безопасно перевезти Бабрака Кармаля из Чехословакии в нашу страну.
– А какое подразделение КГБ доставило Бабрака Кармаля в Афганистан?
– Учитывая, что эта операция была довольно щепетильной и носила секретный характер, а в случае неудачи могла получить негативную международную огласку, то к её выполнению были подключены опытные профессионалы. Доставкой и охраной Бабрака Кармаля занимались сотрудники спецгруппы «Альфа», численность их не превышала семи-восьми человек.
– После того, как в Москве сделали ставку на Бабрака Кармаля, планировался ли сразу штурм дворца Хафизуллы Амина?
– Насколько мне известно, в чисто военном плане об операции «Шторм» говорить нельзя. Но по планированию действий различных групп, которые уже находились в Афганистане, в том числе и группа «Альфа», можно было предположить, какой группе какой объект придется штурмовать. Хотя эти группы были весьма малочисленны.
– Но, если группы были малочисленны для взятия под контроль столицы Афганистана Кабула, была ли попытка отравить Амина?
– Такая попытка была. Об этом можно судить по косвенным признакам, во время штурма дворца Амина погиб врач Красильников, который не должен был там находиться в это время.
– А были ли попытки советского руководства договориться с Амином о том, что за сохранение просоветской политики в Афганистане, он останется генеральным секретарём ЦК НДПА?
– Мне точно известно, что попытки договориться и с Тараки, и с Амином, и по отдельности, и вместе проводились достаточно часто, причем еще до прихода последнего к власти. Но сам способ убийства Тараки и прихода Амина к власти, оттолкнуло руководство нашей страны от тесных контактов с Амином.
– Можете ли Вы, Сергей Владимирович, сказать, а кто из представителей СССР вел переговоры, как с Тараки, так и с Амином?
– Я знаю, что право ведения подобных переговоров, особенно с Амином, было закреплено за дипломатическим представителем СССР, конкретно за послом СССР в Афганистане А.М. Пузановым.
– А когда точно Бабрак Кармаль был доставлен в Афганистан?
– Он был доставлен за несколько дней до 27 декабря 1979 года.
– Если Вы выше сказали, что у Амина были свои люди и в его личной гвардии, и в контрразведке, и в Службе безопасности ДРА, то, как же нашим спецслужбам удалось скрыть прибытие Бабрака Кармаля, главного врага Амина, в ДРА?
– Надо отдать должное тем подразделениям КГБ, которые планировали и осуществили операцию по доставке Бабрака Кармаля на территорию Афганистана. Самолеты нашей страны прибывали в аэропорт Кабула – Баграм, где находилось спецподразделение КГБ, оно было расположено в землянке, куда не ступала нога афганца.
– Это подразделение располагалось на территории Баграма по договору с Амином и его правительством?
– Безусловно.
– А была ли всё-таки просьба со стороны Амина о вводе войск СССР в Афганистан?
– Насколько свидетельствуют документы, можно конкретно сказать какие подразделения Советской Армии и когда, для стабилизации обстановки в Афганистане, просил ввести Хафизулла Амин. Но эти просьбы о вводе войск СССР в ДРА начались ещё при Тараки. Говоря же об Амине, надо отметить, что он рассматривал нашу военную помощь как рычаг усиления своей власти.
– Какие же, конкретно, подразделения нашей армии просил ввести на территорию Афганистана Амин?
– Это должны быть подразделения десантников и спецназа. Разместиться они должны были не только в опорных точках столицы Афганистана, но и по всей ДРА. Эти просьбы долгое время категорически отвергались нашим руководством.
– А кто отдал приказ группе «Альфе» о штурме дворца Амина?
– Отвечая на этот вопрос, надо уточнить, что не одна «Альфа» штурмовала дворец Амина, в этом участвовала группа «Зенит», прибывшая в Афганистан до того, как туда прибыла «Альфа». А приказ мог отдать только человек, имевший на это право, могу сказать, что ни представитель КГБ СССР, не прибывший незадолго до 27 января посол СССР, сменивший Пузанова в Афганистане Фикрят Ахмеджанович Табеев, к этому отношения не имели.
– Насколько приказ о штурме дворца Амина был неожиданным?
– Для людей, постоянно носящих оружие, никакой приказ неожиданным не бывает, тем более, когда приказы такого рода дважды отменяются.
– А по какой же причине этот приказ могли дважды отменять?
– На этот вопрос могли бы ответить только те, кто из высшего руководства СССР принимал решение о проведении операции по штурму резиденции Амина – дворца «Тадж-Бек».
– Резидентура нашей разведки размещалась в посольстве, значит ли, что приказ о штурме был отдан с территории посольства?
– Мне сейчас трудно сказать, кто его отдал, ведь одна группа участников штурма была в посольстве, а другая группа находилась на другом объекте, и говорить о том, что приказ о штурме дворца Амина был отдан с территории посольства, было бы неверно.
– Многие люди вашей службы говорили мне, что правительство Брежнева как огня боялось громких международных скандалов. Что же тогда заставило его пойти на физическое устранение Амина и ввод войск СССР на территорию суверенного государства Афганистан?
– Прежде всего, руководство СССР и самого Брежнева шокировал путь прихода Амина к власти, и его последующие действия, о которых мы с вами говорили выше. И настолько глубоко шокировало, что в дальнейшем верить Амину наше правительство совершенно не могло.
– А кто из руководства нашей страны мог решить вопрос о физическом устранении Амина и вводе войск СССР в Афганистан?
– Это не секрет, что принимали решение, кроме Брежнева, четыре человека: Суслов, Андропов, Громыко и Устинов, я думаю, что решающее слово было за Сусловым.
– Приказ о штурме дворца Амина был отдан в устной форме или письменно?
– Большинство таких приказов от руководства к передаточному звену поступает в устной форме. И обращаясь к различным документам, вряд ли можно найти, особенно по данному вопросу, письменный приказ, никто из людей, с которыми мне приходилось встречаться, письменных документов не видел.
– Когда перед штурмом группа «Альфа» находилась уже в Афганистане, кому она непосредственно из Москвы подчинялась, и кто же мог отдать ей приказ о штурме?
– Бойцы группы «А» подчинялись своему руководителю Председателю КГБ СССР – Юрию Владимировичу Андропову.
– Сергей Владимирович, позвольте вернуться к личности Бабрака Кармаля, о которой нет единого мнения у историков, журналистов и политологов. Когда он стал Генеральным Секретарем НДПА, его охрану осуществляла афганская спецслужба ХАД или КГБ СССР?
– Учитывая те обстоятельства, в которых оказались спецслужбы Афганистана, их нестабильность и ненадежность, Кармаля охраняла наша спецслужба. До февраля 1980 года это были сотрудники спецрезерва из группы «Альфы», а после февраля стали прибывать сотрудники Девятого Главного Управления КГБ СССР, которые организовали службу охраны и подбор кадров. Врачи, повара, техперсонал были, в основном, из СССР.
– Если можно, а какое звание было у начальника охраны, сотрудника Девятого Главного Управления КГБ СССР?
– Начальник личной охраны Бабрака Кармаля был в звании полковника, я думаю, что придет время, и он сам расскажет о себе и о его службе, которую он нес в то время.
– Кому больше доверял Бабрак Кармаль: сотрудникам КГБ или афганскому ХАДу?
– Где это касалось личной безопасности, по моей оценке, он доверял больше нашему Девятому Управлению КГБ.
– В документальном фильме Г. Боровика «За девять лет до приказа» вышеупомянутый Калугин рассказал о том, что после смены власти в Кабуле он накануне нового 1980 года был в кабинете Председателя КГБ Ю. Андропова и при нем Юрий Владимирович говорил резиденту КГБ в Афганистане: «Что у вас там происходит, уже два дня как все сделано, почему Кармаль молчит? Скажите ему, чтобы он выступил по ТВ, или радио Кабула и все случившееся объяснил народу!»
Действительно ли Кармаль был таким безвольным человеком, что каждый его шаг направлялся нашими спецслужбами?
– Неправильно говорить, что Бабрак Кармаль был совершено безвольным человеком. Обстановка в ДРА была очень нестабильной, сложной и поэтому в первые месяцы прихода Бабрака Кармаля к власти ему давались советы. Они шли от разных ведомств, от военных советников и от нашего ведомства. Но чаще всего с ним встречался приехавший незадолго до событий 27 декабря 1979 года посол СССР в ДРА Табеев Фикрят Ахмеджанович.
А что касается Калугина, то я уже высказал все, что думаю о его бреднях.
– В своё время западные радиостанции «Голос Америки» и «Свобода» из Мюнхена в передачах, посвящённых происходящему в Афганистане, сообщали, что пресс-конференции Бабрак Кармаль проводит по схеме, обговариваемой заранее с нашими спецслужбами. Якобы он знал, о чем его спросит каждый сидящий в зале журналист, и соответственно – что надо ответить…
– Я думаю, что не надо судить о том, что происходило в ДРА по «голосам» эмиграционных радиостанций. И ложь то, что всюду были задействованы советники КГБ, которые указывали руководителю республики, что говорить и как ему вести себя в разных ситуациях. Бабрак Кармаль был образованным человеком и в его команде были люди, получившие высшее образование в лучших учебных заведениях, в том числе, и в университетах Запада.
– А в связи с чем была проведена в 1986 году замена Бабрака Кармаля на Мохаммада Наджибуллу?
– Вооруженная борьба в стране нарастала, значительно увеличилось число бандформирований, механизм претворения нужных решений в жизнь уже не работал, даже в Кабуле напряжённость возросла, не говоря уже о провинциях. Нестабильность носила политическую направленность, а со стороны Кармаля все сводилось к декларативным решениям, да и некоторые черты характера послужили поводом для замены его человеком, возглавляющим при нем службу безопасности ХАД, эта замена произошла на пленуме ЦК НДПА.
– Данный пленум ЦК НДПА был подготовлен Москвой?
– Спецслужбы СССР имели к нему отношение, иначе и быть не могло. Ведь Наджибула приходил к власти в стране, где находился ограниченный контингент Советской Армии, тысячи советников, тысячи специалистов. Наждибуле по роду своей службы приходилось часто встречаться с представителями многих наших ведомств, чаще всего он встречался с сотрудниками КГБ СССР.
– А, по Вашему мнению, правильно ли был тогда руководством СССР сделан выбор при рокировке Кармаля на Наджибуллу?
– Я, считаю, что да.
Наджибулла был волевым, умным, дипломатичным человеком, он умел отстаивать свою точку зрения по разным вопросам, даже, когда его точка зрения не совпадала подчас с рядом руководителей в Москве. Наджибулла умел при личных встречах с ними доказательно, и при этом честно, объяснить причины её несовпадения с мнением руководства нашей страны.
При Наджибулле, к уходу в 1989 году Советской Армии из Афганистана, нашими военными и советниками из КГБ были подготовлены дееспособные армия и спецслужба Афганистана, ведь он продержался до 1996 года.
– А насколько был прав высокопоставленный в прошлом чиновник МИД России, заявивший мне в личной беседе, что Наджибула боялся ухода советских войск с территории Афганистана. А ряд его помощников, в 1988-1989 годах, чтобы затянуть вывод войск СССР из ДРА, якобы сдавали планы охоты спецслужб ДРА и СССР на главарей афганской оппозиции?
– Я лично не верю в такую нечестную игру с нашими спецслужбами доктора Наджибулы и его близкого окружения, если бы она была, то представители КГБ СССР знали бы о ней.
Мохаммад Наджибула пользовался уважением значительной части своего народа и даже, как это не покажется странным, у части представителей умеренной вооружённой оппозиции. Придя к власти в Афганистане, Наджибула объявил амнистию родственникам Амина, которые содержались в кабульской тюрьме, в крепости «Чархи»…
Беседовал Игорь Латунский