Конфликт между Арменией и Азербайджаном за Нагорный Карабах был одним из системообразующих элементов кавказской политической системы. С одной стороны, широкий международный диалог с участием ОБСЕ по вопросу об урегулировании обеспечивал более тесную интеграцию кавказского региона в мировую среду. С другой, отсутствие отношений между Арменией и Азербайджаном и сохраняющаяся угроза возобновления военных действий между ними замедляли экономическое развитие региона.
В результате экономика южнокавказского региона оказалась крайне несбалансированной. Преимущество получили проекты западного вектора, в частности нефтепровод Баку – Тбилиси – Джейхан, железнодорожная линия Баку – Тбилиси – Карс и Южный газовый коридор. Направление Север – Юг практически никак не развивалось до середины 2010-х гг., и даже когда у России, Азербайджана, Армении и Ирана появились совместные инициативы, например, железнодорожная линия Астара – Решт – Казвин или свободная экономическая зона Мегри, их реализация была затруднена из-за разделяющих регион барьеров.
К концу второй декады XXI в. переговорный процесс по Карабахскому конфликту зашел в тупик. Международная посредническая инициатива полностью провалилась, что открыто признал президент Алиев в беседе с представителями ОБСЕ. После Апрельской войны 2016 г. балансировавшие на грани войны и мира Армения и Азербайджан вернулись к прямой конфронтации. Этот процесс оказался необратимым и ускорился после начала премьерства Никола Пашиняна, который, заигрывая с разными частями армянского электората, пытался в провокационных целых «эффектно» разыгрывать «карабахскую карту».
Возобновившийся 27 сентября 2020 г. в острой военной фазе конфликт между Азербайджаном и Арменией стал кульминационной точкой развития карабахского процесса, тянувшегося с конца 1980-х гг. Многолетнее противостояние завершилось 44-дневной военной кампанией, в которой стратегическая инициатива с первых же дней принадлежала Баку. Существовавшая на протяжении последних 30 лет региональная политическая система была ликвидирована, открыв путь к более равномерному развитию региона.
Влияние международного фактора на ход войны вновь оказалось минимальным. Ни официальные международные посредники из ОБСЕ, ни западные партнеры кавказских стран не смогли предложить Еревану и Баку устраивающую их формулу. Обозначился тренд на регионализацию кавказской политики, что наиболее отчетливо прослеживается на примере Турции, которая заметно активизировалась на кавказском направлении. Посредническую функцию в урегулировании между Арменией и Азербайджаном целиком исполнила Россия.
Политическая основа новой региональной системы отношений были заложены совместным Заявлением лидеров Азербайджана, Армении и России от 9 ноября 2020 г., которое считается формальным актом, юридически закрепившим окончание второй карабахской войны. Экономическому аспекту отношений на Кавказе посвящен 9 пункт соглашения, в котором говорится о разблокировании всех экономических и транспортных связей в регионе.
Отсутствие свободного транспортного сообщения между Азербайджаном и Арменией было одним из главных факторов, замедлявших экономические процессы на Кавказе. От этого несли убытки не только Азербайджан, ограниченный в связях со своим эксклавом Нахичеванью, или Армения, вынужденная использовать для доступа на мировые рынки иранское и грузинское «окна», но также Иран, Россия и Турция, чья внешняя торговля и внешнеполитические программы также уперлись в «кавказское горлышко».
11 января 2021 г. руководители Азербайджана, Армении и России провели второй раунд переговоров в Москве, преимущественно посвященный вопросам послевоенного (в том числе экономического) обустройства Кавказа. По итогам четырехчасовых консультаций лидеры трех стран подписали новое соглашение, которое расширило 9 пункт договора от 9 ноября. Было принято решение об учреждении трехсторонней межправительственной рабочей группы по вопросам о разблокировании всех экономических и транспортных связей в кавказском регионе.
В первую очередь договаривающиеся страны намерены сосредоточиться на двух основных вопросах. Во-первых – на открытии коридора из Азербайджана в Нахичевань через Сюникскую область Армении. Во-вторых – на возобновлении работы (которую на значительных участках ещё только предстоит восстановить) железнодорожной линии из Еревана в Сюникскую область через территорию Нахичевани. Запуск указанных маршрутов приведет к восстановлению прямого сообщения не только между Арменией и Азербайджаном, но и Россией, Турцией и Ираном, что окажет огромное влияние на экономические отношения в регионе в целом.
Первым важным следствием окажется снижение региональной роли Грузии. В условиях экономической блокады Армении и паралича направления Север-Юг эта страна исполняла роль главного передаточного механизма для торговых и экономических потоков на Кавказе и обеспечивала связь кавказского региона с европейскими рынками. Разблокирование транспортного сообщения между Арменией и Азербайджаном и появление новых перспективных проектов за пределами западного вектора лишают Грузию транзитной монополии и особого геополитического статуса на глобальной карте.
Перестройка системы отношений на Кавказе открывает новые возможности для Ирана. Администрация Трампа проводила курс на его международную изоляцию, и гарантий того, что Байден остановит американскую санкционную машину, нет. В этой связи для Тегерана крайне важно иметь альтернативные каналы доступа на мировые рынки, в чем руководство страны и видит основной потенциал кавказского направления. Помимо этого, Иран был давним сторонником (повторно выдвинутой также турецким президентом Эрдоганом) идеи регионализации кавказской политики и транзита отношений в регионе к формату 3+3 (Иран, Россия, Турция + Азербайджан, Армения, Грузия).
Новая экономическая реальность на Кавказе закладывает предпосылки для дальнейшего развития евразийской интеграции. С момента образования ЕАЭС на Кавказе было инициировано несколько проектов под его эгидой, самыми крупными среди которых были свободная экономическая зона Мегри и зона свободной торговли с Ираном.
Соглашение о временной ЗСТ между Ираном и ЕАЭС вступило в юридическую силу в конце 2019 г. По данным ЕЭК, за первые 8 месяцев 2020 года товарооборот между ЕАЭС и Ираном увеличился на 2% и превысил $2 млрд. Наибольшая доля во взаимной торговле приходится на продовольственные товары и сельскохозяйственное сырье (около 80%).
В ноябре 2020 г. на встрече сопредседателей Совместного комитета по временной ЗСТ между Ираном и ЕАЭС обсуждался вопрос о переходе к постоянной форме сотрудничества. В Иране отношения со странами евразийского пояса рассматривают в качестве одного из главных источников роста экономики в условиях американских санкций. 17 ноября в иранском портовом городе Энзели состоялась первая международная конференция «Евразийский экономический союз и геополитическая роль свободных зон в развитии региональных отношений», где эксперты из Ирана и стран ЕАЭС обсуждали потенциальные точки роста экономических связей между ними.
Отношения между Ираном и ЕАЭС представляют собой образцовую модель для остальных стран региона. Турция также рассматривает северное внешнеторговое направление достаточно важным, хотя в силу собственных амбиций не торопится с решением об особом торговом режиме с Евразийским союзом, делая ставку на продвижение «Тюркского Совета».
В отличие от Турции Индия напротив уже несколько лет поднимает вопрос о формировании ЗСТ с ЕАЭС, признавая евразийские рынки крайне перспективными. Главным сдерживающим фактором для развития отношений ЕАЭС с Индией (и, как следствие, со странами Южной Азии) была невозможность организации прямого транспортного сообщения. При сохранении нынешнего курса армяно-азербайджанских отношений этот вопрос будет решен в обозримом будущем, что значительно ускорит переговорный процесс между Индией и ЕАЭС.
Конечно, начавшиеся на Кавказе в связи с нормализацией армяно-азербайджанского диалога процессы не стоит абсолютизировать. Все еще сохраняются довольно высокие риски возобновления конфликта между двумя соседними странами в новых формах. По достигнутым 9 ноября договоренностям Азербайджан вернул 80% территорий, в то время как статус самого Нагорного Карабаха остается неопределённым. При этом «партия войны» всё еще сильна как в Армении среди оппозиционных политиков и критиков власти, так и в Азербайджане, руководство которого регулярно говорит о готовности вновь прибегнуть к силовому аргументу в случае неудовлетворительного течения политического диалога с Ереваном.
Залогом сохранения долгосрочного мира на Кавказе и, как следствие, поддержания благоприятной экономической среды, может стать совместный трансрегиональный проект, способный заменить враждебную политическую повестку на конструктивную и повысить экономические риски при гипотетическом возобновлении конфликта. Таким проектом может быть либо новый энергетический канал (газопровод или общая ЛЭП), либо торговая артерия (магистраль Север-Юг, ЗСТ с Южной Азией), в которых будут заинтересованы все участники кавказской региональной политической системы.
Иван СИДОРОВ
Фото: baki-xeber.com