Без встречи лидеров двух стран его перспективы видятся весьма туманными
26 марта министр транспорта и инфраструктуры Турции Адиль Караисмаилоглу предложил направить в район Суэцкого канала специализированное судно Nene Hatun, способное посодействовать в устранении крупной аварии, парализовавшей один из ключевых международных морских путей. «Мы передали наше предложение о помощи нашим египетским братьям, и, если от них поступит положительный ответ, наш корабль Nene Hatun станет одним из немногих в мире, который может выполнять работы такого рода», – сказал глава турецкого транспортного ведомства в эфире телеканала NTV. И хотя ответа из Каира пока не получено, в Анкаре готовы начать действовать в любой момент.
Этот «жест доброй воли», далеко не первый, в полной мере отражает стремление Анкары нормализовать отношения с ключевой страной арабского мира, отношения с которой были основательно подпорчены с 2013 года, когда военные во главе с Абдель Фаттахом ас-Сиси сместили протурецкий режим Мохаммеда Мурси, уверенно ведший страну к хаосу и гражданской войне.
Перспективы формирования некоего подобия региональной коалиции без участия Анкары (хотя и без жёстких взаимных обязательств) обусловили значительную активизацию турецкой дипломатии, прежде всего на израильском, саудовском и египетском и даже отчасти греческом направлении. Ранее в марте Анкара объявила о возобновлении официальных контактов с Каиром, направленных на нормализацию двусторонних отношений. В частности, турецкие чиновники попросили работающие с территории страны египетские оппозиционные спутниковые телеканалы (Al-Sharq, Mekameleen иWatan) «умерить критику» официального Каира и прекратить личные нападки на президента ас-Сиси. При этом речи о закрытии ангажированных информационных ресурсов, используемых в качестве инструментов международного давления на Каир, не идёт, и тем более не может рассматриваться вопрос о выдаче отдельных лиц Египту. За последние годы десятки спасавшихся от репрессий военного режима египетских «братьев-мусульман» (запрещены в России), сторонников уже покойного «мученика» Мурси, нашли прибежище на берегах Босфора. Тысячи из них получили турецкое гражданство, в том числе 700 – совсем недавно. После взаимного отзыва послов в августе 2013 года турецко-египетские дипломатические связи были понижены до уровня временных поверенных. Полагая «братьев-мусульман» террористической организацией, египетские власти обвиняют Турцию во вмешательстве во внутренние дела путём поощрения антиправительственной пропаганды со своей территории. Можно предположить, что в ходе двусторонних контактов по линии спецслужб данный вопрос является одним из основных. Активно поддерживая противоборствующие стороны в Ливии, Анкара и Каир вели в бывшей Джамахирии друг против друга классическую прокси-войну. Наконец, поддержка турками радикальных группировок в приграничном с Египтом Секторе Газа, что не прибавляет стабильности и на Синайском полуострове, представляет для египтян долгосрочную «головную боль». При этом двусторонняя торговля последних лет, несмотря на отсутствие политических контактов, демонстрировала позитивную динамику.
8 марта советник Эрдогана по внешнеполитическим вопросам и его ключевое доверенное лицо Ибрагим Калын заявил о возможности «перевернуть новую страницу» в отношениях с Египтом во имя регионального мира и стабильности. Министр иностранных дел Мевлют Чавушоглу говорит о возможности подписания турецко-египетского соглашения о разграничении морских границ, а президент Эрдоган, ранее обзывавший ас-Сиси «тираном» и «убийцей», сетует на двусторонние контакты «не на самом высоком уровне, а прямо ниже самого высокого уровня».
Пока в Каире реагируют на дипломатические заходы Анкары достаточно сдержанно. Министр информации Усама Хейкал заявил, что шаги Турции по смягчению критики ас-Сиси могут сформировать «обнадеживающую атмосферу для диалога между двумя странами и урегулирования двусторонних проблем, которые оставались нерешенными в течение многих лет». Действия Турции должны продемонстрировать соответствие принципам и целям Египта для нормализации отношений между двумя странами, заявил 14 марта министр иностранных дел АРЕ Самех Шукри. Не отрицая контакты после многих лет враждебности, вместе с тем он отметил, что текущий диалог между официальными лицами стран имеет ограниченный характер. Сохраняются и разногласия по актуальным вопросам региональной безопасности. Так, Каир по-прежнему глубоко обеспокоен турецким военным присутствием в Ливии. На заседании ЛАГ в начале марта глава египетской дипломатии осудил размещение турецких военных в арабских странах, включая Сирию, заявив, что политика Анкары только углубляет поляризацию и раздор в регионе. «Уже не первый раз Анкара выступает с заявлениями о возобновлении контактов с Каиром, – отметил дипломатический источник агентства ТАСС. – Но это лишь попытки вырваться из политической изоляции в регионе. Идеологический характер внешней политики Турции, которая рассуждает о наследии османов в Ливии, доктрине «Голубой родины» и не скрывают своих амбиций, вызывает беспокойство». А редакция проправительственной газеты «аль-Ватан» перечислила 10 предварительных условий для начала диалога, многие из которых (такие, например, как вывод войск из Сирии, Ливии и Ирака) заведомо неприемлемы для Анкары.
В свою очередь, турецкие СМИ уверяют, что Анкара реализует свои планы в регионе, причём не только по отношению к Египту, «с позиции силы, а не с позиции тревоги или паники», в рамках «более широкого стратегического мышления». В начале июня Турция собирается направить в Каир представительную делегацию высокого уровня, призванную решительно продвинуть процесс нормализации двусторонних отношений. Усилия Анкары по примирению обусловлены двумя основными причинами. Во-первых – риском оказаться в изоляции в борьбе за энергетические ресурсы Восточного Средиземноморья. Теперь Анкара столкнулась с экономически мотивированным региональным альянсом, участники которого инициировали трубопроводный проект EastMed и образовали в Каире Восточно-Средиземноморский газовый форум. Распространено мнение о том, что переговоры с Турцией о делимитации морских границ в регионе позволят Египту претендовать на акваторию, большую предусмотренной августовским соглашением с Афинами. В свою очередь, Турция укрепит своё положение в соответствии с доктриной Mavi Vatan, в то время как Греции и её оставшимся союзникам (например, Франции) пришлось бы перестраиваться. Кроме того, гипотетическая турецко-египетская сделка побудила бы Израиль смягчить свое отношение к Турции, одновременно придав некое подобие международной легитимности неоднозначной сделке 2019 года о делимитации морских границ между Анкарой и её марионетками из «временного правительства» в Триполи.
Во-вторых – похоже, в Анкаре приходят к постепенному осознанию пределов своих возможностей и влияния в регионе, перестраивая «боевые порядки» и пытаясь тактически скорректировать диалог со страной, едва ли вписывающейся в схемы военно-политической, экономической и культурно-идеологической экспансии Турции в регионе. Несмотря на контакты более низкого уровня и на отмеченный Хулуси Акаром учёт Египтом турецкой версии границ континентального шельфа в Средиземноморье, нормализация двусторонних отношений будет эфемерной до тих пор, пока лидеры крупнейших государств Ближнего Востока не преодолеют персональные обиды посредством прямого диалога. До сих пор личная вражда между Эрдоганом и ас-Сиси лишь подливала масла в огонь: турецкий лидер настолько демонизировал своего египетского коллегу и его внутреннюю политику, что едва ли их гипотетическая личная встреча будет позитивно воспринята представителями «ядерного» религиозно-националистического электората Эрдогана. Некоторые турецкие эксперты утверждают, что «оттепель» с Египтом не обязательно предполагает прямой диалог между лидерами, однако, с учётом политической культуры региона, едва ли об этом можно говорить всерьёз.
Перспектива турецко-египетской встречи высшего уровня пока представляется туманной: многое прояснят ближайшие месяцы. Не исключено, что ближневосточные кульбиты «разносчиков демократии» из администрации Байдена, в очередной раз перемешав политико-дипломатические расклады, подтолкнут Анкару и Каир к очередному сближению с попыткой отложить идеологические разногласия и враждебную риторику «в долгий ящик». «Турция не готова к прекращению поддержки Братьев-мусульман и изменению своей идеологической позиции», – отмечает старший научный сотрудник ИМЭМО РАН Владимир Аватков. В то же время, эта запрещённая в России группировка уже не представляет собой той силы, какую она являла 10 лет назад, и турецкая поддержка, даже в случае, если она сохранится, едва ли позволит им бросить египетским военным сколь-нибудь серьёзный вызов.
Думается, это справедливо в случае, если региональные авантюры идеологических наследников Барака Обамы не возродят на Ближнем Востоке зловещие призраки «арабской весны», 10 лет назад едва не приведшей «страну пирамид» к краху.
Дмитрий Нефёдов