«…сколько можно унижать Сталина и сталинский период?»
60 лет назад, в соответствии с принятым «под занавес» XXII съезда КПСС постановлением, из Мавзолея вынесли тело Иосифа Сталина. Операцию, под формальным руководством секретаря ЦК партии Н.М. Шверника, провернули глубокой ночью 1 ноября 1961 года, при «многослойном» оцеплении Красной площади (боялись протестов). Сталинский саркофаг в наспех вырытой могиле залили, на всякий случай, слоем бетона, после чего в «спецкомнате» Мавзолея состоялся фуршет в честь непосредственных участников мероприятия. А уже через несколько дней, 7 ноября, Хрущёв «со товарищи» (которые уберут его менее чем через три года) с радостными лицами поднимались на мавзолейную трибуну.
Страну надо было отвлечь от многочисленных социально-экономических проблем, порожденных безалаберной и деструктивной деятельностью хрущевской правящей группы. Например – от всё более острой нехватки продовольствия и ширпотреба во многих советских городах и, тем более, деревнях; от начавшегося роста цен и налогов на всё; от конфискационной денежной реформы 1961 года, вкупе с консервацией годом ранее на 20 лет погашения займов восстановления и развития народного хозяйства. В этих условиях, вовсе не удивительно, что сталинский саркофаг в Мавзолее при этих и других провалах всё больше раздражал первого секретаря ЦК КПСС и его «присных». В стране набирала силу очередная кампания по переписыванию истории Советского Союза с акцентом на «выдающуюся» роль первого секретаря, в связи с чем общественность задавалась вполне логичным вопросом: «Не создается ли сейчас новый культ личности, на этот раз Н.С. Хрущева?»
Операция по символическому закреплению «десталинизации» была обставлена весьма примитивно, но, как говорил ставший столь «неудобным» для преемников «вождь всех народов», копеечные выдумки чреваты губительными последствиями.
Единственным в президиуме ЦК партии, кто решился выступить против кощунства со сталинским саркофагом, оказался секретарь ЦК КПСС, председатель Комиссии по иностранным делам Совета национальностей Верховного Совета СССР Нуритдин Акрамович Мухитдинов (1917-2008 гг.). В 1950-х годах он был главой Совета министров и руководителем ЦК компартии Узбекистана, а ранее возглавлял Ташкентский обком КП(б) Узбекистана.
Мухитдинов просил Хрущёва направить его на совещание компартий в Бухаресте (в июне 1960 г.), чтобы попытаться уладить разногласия с компартиями Китая, Албании и ряда других стран по вопросу об оценке Сталина и его деятельности. Но «дорогой Никита Сергеевич», конечно же, поехал сам, выступив с провокационными нападками на Пекин и Тирану, попутно оскорбляя саркофаг со Сталиным.
К середине декабря 1961 г. Мухитдинов был лишен своих должностей, а в феврале 1962 г. и вовсе выведен из состава ЦК КПСС, поплатившись, таким образом, за отказ от предложенного ему Хрущёвым выступления на XXII съезде партии в поддержку выноса саркофага Сталина из Мавзолея. Мухитдинов ответил: «Народы и коммунисты Средней Азии плохо воспримут данное решение: у нас тревожить покой умершего считается большим грехом. И потом, сколько можно унижать Сталина и сталинский период? Это наша общая история – история борьбы, ошибок, но главное – побед всемирного значения. Учтем и позицию Китая, Тираны по этому вопросу».
…Напомним, в предпоследний день XXII съезда КПСС (30 октября) слово предоставили 77-летней Доре Абрамовне Лазуркиной, которая и поставила вопрос о «десталинизации» Мавзолея. Пребывавшую явно не в себе «старую большевичку» поддержали ленинградские и московские делегаты. В частности, первый секретарь Ленинградского обкома КПСС Иван Спиридонов предложил «углубить» начатую докладом Хрущева в 1956 году «десталинизацию». Оно и понятно: членам Президиума (Политбюро) ЦК КПСС, в совсем недавнем прошлом «соратникам и ученикам» Сталина, было не с руки выступать с такой инициативой. Лазуркина высказалась образно: «Товарищи! Было бы непонятно, почему после того, что было сказано, что было вскрыто, рядом с Ильичём остается Сталин. Вчера я советовалась с Ильичём, будто он передо мной как живой стоял и сказал: мне неприятно быть рядом со Сталиным, который столько бед принес партии!»
Услышав это, глава китайской делегации, премьер Чжоу Эньлай, направил Хрущёву на русском языке записку: «Что за примитивный маскарад? Может, пора остановиться, тов. Хрущев, "ученик и соратник" Сталина?» Тот не отреагировал. И вскоре делегаты «как один» дружно «проголосовали» за уже принятое за них решение. При этом многие иностранные, в том числе китайские источники сообщали, что около трети зала воздержались, а деморализация партии и общества из-за этого кощунства становится необратимой. И вовсе не случайно историк Евгений Спицын именно XXII съезд рассматривает как отправную точку начала конца «хрущёвской слякоти».
Символично и то, что до апреля 1970 года включительно – почти 10 лет! – на месте захоронения Сталина была лишь надгробная плита. Только под давлением компартий Китая и некоторых других стран на могиле всё же установили бюст работы скульптора Томского, которому поручили изобразить сталинский облик без погон генералиссимуса: зачем напоминать о личности Верховного Главнокомандующего?..
Китайская делегация во главе с Чжоу Эньлаем добилась с помощью Мао разрешения 1 ноября 1961 г. не только посетить новое место упокоения Сталина, но и возложить там венок живых цветов с надписью на его лентах (на двух языках): «Великому марксисту товарищу И. Сталину. В знак того, что КПК не разделяла позицию Н. Хрущева, направленную против И. Сталина». (1)
1-6 ноября 1961 г. в СССР стремительно переименовали почти все объекты с именем Сталина. «Почти» – потому что в Грузии часть таких объектов, как ни странно, сохраняется и поныне.
Мягко говоря, не симпатизировавший Советскому Союзу испанский диктатор Франсиско Франко высказался о вторых сталинских «похоронах» в ноябре 1961 следующим образом: «Готовят почву, «перекапывая» уже ошельмованного Сталина, чтобы деморализовать советские идеологические и управленческие кадры». Каудильо оказался прав: всего лишь через 30 лет после «перезахоронения» Советский Союз уже дышал на ладан и вскоре приказал долго жить. И уже совсем скоро в оказавшемся на территории независимого Казахстана городе Аксу (бывший Ермак) местные националисты, опять-таки ночью, ломают и сносят стоявший там памятник русскому покорителю Сибири, и это – не единичный пример. Страх – непременный спутник тех, кто проворачивает свои сомнительные дела под покровом ночи…
Алексей Чичкин
Примечание
(1) После начала осенью 1962 года публичной полемики между КПСС и КПК, в одном из писем китайского ЦК в мае 1963 г. отмечалось: «Советское руководство вынесло тело Сталина из Мавзолея и предало сожжению». Какой-либо реакции на эти скандальные обвинения не последовало.