Трагические события в Каракалпакстане на момент подготовки настоящего материала завершились достаточно жёстким подавлением массовых протестов жителей региона, не пожелавших смириться с бесцеремонным посягательством Ташкента на их конституционное право на самоопределение и выход из состава Узбекистана.
Тем не менее, коренные жители региона добились своего: президент Узбекистана совершил визит в столицу регион Нукус и на заседании местного парламента заявил об отмене инициированных им же поправок в Конституцию, направленных на увековечивание пребывания Каракалпакстана в составе Узбекистана.
Власти Казахстана безоговорочно поддержали все действия президента Мирзиёева, осудив протестные выступления каракалпаков.
Каракалпаки, между тем, этнически весьма близки к казахам. Каракалпакия граничит с Мангистауской, Актюбинской и Кызылординской областями Казахстана. Каракалпакский язык относится к кыпчакской группе тюркских языков и очень похож на казахский язык.
Не случайно в последние годы каракалпаки активно эмигрировали в Казахстан. И в Ташкенте имелись опасения, что в Нур-Султане возникнет соблазн разыграть «каракалпакскую карту», поддержав протестующих. Но на этот раз интересы олигархических режимов двух республик оказались сильнее этнической парадигмы.
Узбекистан закрыл пограничный переход с Мангистауской областью. Официально этот шаг власти связывают с «отказом информационной системы». В КНБ Казахстана объявили, что также планируется остановить железнодорожное движение по маршруту Каракалпакстан – Бейнеу (ст. Мангистау).
Определяющую роль сыграл тот факт, что президент Касым-Жомарт Токаев позиционирует себя ярым противником «квази-государств», как он недавно назвал Донецкую и Луганскую Народные Республики. Козыряя тем, что он не поддерживает сепаратизм, Токаев потерял шансы помочь «братьям»-каракалпакам. Министерство иностранных дел Казахстана заявило, что приветствует и поддерживает решения высшего руководства Узбекистана по стабилизации ситуации в Республике Каракалпакстан.
При желании, дело может быть представлено таким образом, что власти Казахстана приветствовали и поддержали жестокую расправу Ташкента с поднявшимися на протест за своё конституционное право на независимость каракалпаками.
Реально, Нур-Султан строит у себя в стране этнически «чистое» государство, притесняя и вытесняя из страны всех, кто не является казахом. При этом даже экономическое и социальное угнетение «братьев»-каракалпаков строящим узбекское националистическое государство Ташкентом игнорируется.
В этом есть рациональное, как бы цинично это ни звучало, зерно. Неоколониальная политика Ташкента в Каракалпакии вряд ли изменится и поток беженцев из региона в Казахстан будет нарастать, что только на руку казахским националистам.
Но что ожидает каракалпаков в Казахстане?
Как свидетельствует местный историк, современные казахи презирают приезжих из Каракалпакии, пренебрежительно называя их «цыганами» и считая их чуть ли не низшей расой.
Такое же пренебрежительное отношение складывается у многих казахов и по отношению к другим народам Центральной Азии, что является производной от проводимого многие года властного курса на этническую исключительность вплоть до некоторых признаков расизма.
Аналогичная ситуация складывается и во всех других республиках Центральной Азии. Достаточно упомянуть перманентные кровавые стычки между таджиками и киргизами из-за нерешённых пограничных споров.
Практикуемый во всех постсоветских республиках региона этноцентризм, по сути, мешает построить стабильную экономику и приступить хотя бы к частичному решению острых социальных проблем. Постоянно же растущее население с каждым годом эти противоречия только усугубляет.
Если сосредоточиться на Казахстане, как одном из экономических лидеров региона, то в сочетании с неизменным курсом на либерально-приватизационную экономику и колониальную зависимость от западных инвесторов, опора на «титульный» этнос и пренебрежительное отношение к инородцам приводят к тиражированию и увековечиванию социальной нестабильности.
«Нафаршированный» прозападными НПО Казахстан не обладает реальным суверенитетом и остается колониальным придатком западных монополий, которые в любой удобный момент могут взорвать ситуацию в стране.
В результате заключения властями республики соглашений с западными корпорациями «о разделении продукции» под контроль иностранных собственников перешли ключевые источники валюты.
Нефть дает более 52% экспорта, и, по данным «Казсервис», 70,5% нефтедобычи в стране контролируют иностранные компании – в основном корпорации из США, Великобритании и ЕС. В их числе Shell (Великобритания), Shevron (США), ExxonMobile (США), Total (Франция), контролирующие месторождения Тенгиз, Кашаган и Карачаганак.
Аналогичная ситуация в горной металлургии (21% экспорта), где все крупнейшие компании зарегистрированы за рубежом или принадлежат иностранным собственникам. В их числе «Kazminerals» (Великобритания), «Kazcinc» (Швейцария), «ArcelorMittal» (Люксембург). Даже ряд изначально казахских компаний были выведены за рубеж, как «Казахмыс» (Сингапур) и ERG (Люксембург), а владельцы – получили зарубежное подданство.
Ничего подобного нет в добывающей промышленности большинства других стран. Около 90% нефти и 70% газа мира находится в собственности национальных и государственных компаний. Россия, как и Казахстан, имеющая большие запасы нефти и газа, добилась частичного восстановления контроля над недрами в начале века.
Казахстан же не только не пытается ликвидировать последствия СРП 1990-х годов, но сохраняет практику доминирования иностранных инвесторов в добывающих проектах, что хорошо видно на примере Кашаганского консорциума 2010-х годов. Иностранцы, между тем, не приобретают ряд активов, которые не обещают быстрой валютной отдачи, но устанавливают над ними свой контроль. Политолог Данияр Ашимбаев насчитал 18 занимаемых иностранцами мест в советах директоров госкомпаний Казахстана.
Но ненасытным западным корпорациям всего этого мало. Они стремятся максимально сбросить «лишнее» население в своих сырьевых колониях.
Во время январского мятежна одной из целей британской разведки была «сепаратизация» территории Младшего Жуза с центром в Жанаозене. Как отмечал Д. Ашимбаев, только в 2000-2010 гг. население города выросло вдвое – с 60 до 120 тыс. При дефиците производственных мощностей в регионе «резко выросло трудоспособное население, которое не обеспечено рабочими местами. Большинство приезжих – это оралманы из Каракалпакии, Туркмении и т.д. Миграционные процессы в стране практически бесконтрольны, в итоге в ряд регионов пошел поток людей, которых некуда устроить. Так образовалась избыточная конфликтная масса». (1)
Британские нефтяные корпорации бы не прочь оторвать этот регион от Казахстана и открыть здесь свой «нефтяной Клондайк», прикупив местные элиты и поделившись с ними частью доходов от нефтедобычи.
Точно такой же сценарий британцы разворачивали в Каракалпакстане с его открытыми ещё в советское время запасами энергоресурсов (2), и воспрепятствовать таким сценаристам власти республик Центральной Азии не могут, даже если захотят.
Этноцентризм и казахстанских и узбекских властей порождает стойкое сопротивление со стороны национальных меньшинств, активисты которых получают поддержку западных фондов и спецслужб.
Сочетание поощряемого Западом этноцентризма и полуколониальной зависимости от западных корпораций не дает Казахстану ни малейшего шанса на выживание даже в среднесрочной перспективе.
Владимир Прохватилов, старший научный сотрудник Академии военных наук
Примечания
(1) Потенциальные ресурсы нефти в Узбекистане могут составлять более 5,3 млрд т, а газового конденсата – 480 млн т. Считается, что 75% нефтегазовых ресурсов республики сосредоточены в Каракалпакии и примыкающих к этому району территориях Арала. Нефть и газ залегают в аральской зоне на небольшой глубине в 1500-2000 метров, так что добывать углеводороды здесь экономически весьма выгодно – см.: Грозин А. Перспективы развития нефтегазового комплекса Республики Узбекистан // Постсоветский материк. 2018. № 4.
(2) См.: Социально-политическая стратификация казахстанского общества. Алматы, 2011.