В отличие от президента Азербайджана Ильхама Алиева, отправившегося 9 мая в Карабах открывать животноводческий комплекс, премьер-министр Армении Никол Пашинян приехал-таки в этот день на несколько часов в Москву на Парад Победы с последующим приёмом в Кремле.
По кадрам хроники видно, что чувствовал себя на Красной площади он не вполне уверенно, и едва ли исключительно ввиду соседства на трибуне с Александром Лукашенко. Возможно, отправляясь в Москву, Пашинян надеялся хотя бы на мимолётный контакт с председателем КНР Си Цзиньпином, способный отчасти уравновесить недавнюю удачную поездку в Пекин президента Азербайджана. Однако этого не случилось, равно как и других отдельных встреч, в том числе – с Президентом России Владимиром Путиным. В случае, если бы таковые состоялись, их можно было бы попытаться впарить общественному мнению как очередную великую дипломатическую победу, особенно – после недавнего сомнительного вояжа на берега Балтики.
Несмотря на то, что некоторые наблюдатели (отчасти не без оснований) приписывают Пашиняну качества неплохого тактика, способного удерживаться у власти несмотря ни на что и даже выигрывать выборы после военных поражений, внешнеполитические комбинации варчпаета практически никогда не срабатывают. Например, не оправдались надежды со стороны президента Франции Макрона, на победу противников Трампа в Америке, на «украинский» проигрыш России с последующим неизбежным уходом Москвы с Кавказа, на новую роль Ирана в регионе и не только.
В ходе недавнего саммита Европейского политического сообщества в Албании Пашинян и Алиев провели короткую встречу, однако перспективы подписания армяно-азербайджанского мирного соглашения по-прежнему теряются в тумане. В Баку безапелляционно требуют изменения Конституции Армении, не исключая возможности возобновления военных действий. Не обошлось без символизма и 9 мая Москве: азербайджанские спецназовцы с карабахским опытом, в боевом камуфляже с орденами и медалями как выразился бывший помощник Гейдара Алиева Эдьдар Намазов, «прошли строем перед Путиным и Пашиняном, напоминая не о Великой Отечественной войне и не о Второй мировой войне, а напоминая о том, что такое современная азербайджанская армия, с которой им всем надо будет считаться».
В отличие от соседей, армянских военнослужащих на Красной площади не было, и поездка Пашиняна в Москву без напоминания о вкладе армянского народа в Великую Победу не осталось незамеченной в обществе. Согласно одному из соцопросов, почти три четверти респондентов не одобрили решение властей о неучастии подразделения армянской армии в параде в Москве. «…300 тысяч армян полегло на фронтах Великой Отечественной войны. И мы должны были на этом Параде и участвовать, и маршировать как страна-победительница. К сожалению, из наших там было только несколько ветеранов, и надо отметить, что Владимир Владимирович Путин отнёсся к армянским ветеранам Великой Отечественной войны более почтительно, чем правительство Пашиняна относится к ветеранам Карабахской войны. И многие в Армении это заметили. Фактически это позор, для нас это позор… Лучше было бы не приезжать, потому что для нас в Армении это было оскорбительно, что азербайджанский спецназ там идёт [Пашинян] хотя бы мог встать и уйти тогда оттуда…», – заметил, выступая главный редактор Alpha News Тигран Кочарян.
Известно, что бакинские СМИ, политики и эксперты регулярно обвиняют армянскую сторону в «ревизионизме», и приходится признать, что аккурат к 9 мая ереванский официоз предоставил им для этого шикарный повод. В этот день в эфире Петроса Казаряна на «Общественном телевидении» появился приснопамятный Арцрун Ованнисян, возглавляющий в настоящее время командно-штабной институт имени маршала Ованеса Баграмяна при Военной академии Министерства обороны Армении имени Вазгена Саргсяна. Широкой публике этот человек, известный также как «Гёрбагёр», запомнился своими «победоносными» брифингами в дни «44-дневной войны» 2020 года вокруг Нагорного Карабаха, призванными камуфлировать неудачи армянской стороны.
И вот теперь, что опять-таки не случайно, этот проверенный кадр принялся отрабатывать очередную методичку, утверждая, что якобы победа Красной армии на Волге помешала Германии вторгнуться в Турцию и создать единую Армению: «Один из самых тяжёлых мифов для нас заключается в том, что Сталинградская битва якобы спасла Армению от турецкого вторжения… У Германии была программа под названием “Операция Гертруда”, согласно которой предполагалось, что если после Сталинграда Германия спустится на Кавказ и завоюет его, то из Болгарии… намечалось вторжение дивизий и сухопутных войск, в том числе из независимой Армении…. Армянские легионы под руководством Гарегина Нжде и Драстамата Канаяна, которые… работали с фашистской Германией, чтобы создать армянские легионы из военнопленных армян… Если бы такое произошло, то немцы из Армении и Болгарии вторглись бы и захватили бы Турцию, а эта программа также предполагала создание объединенной исторической Армении».
Стоит ли говорить, что подобного рода байки никоим образом не подтверждаются документально, а авантюрная затея так называемой «Анатолийской операции» с переходом через Тавр в Сирию изначально не имела малейших шансов на реализацию? Беспокоивший Берлин англо-франко-турецкий договор 1939 года вполне «уравновешивался» германо-турецким пактом «О ненападении и дружбе», подписанным в Анкаре 18 июня 1941 года, за четыре дня до нападения нацистов на Советский Союз. Как отмечается в работе А. Миллера «Краткая история Турции» (М., 1948 г.), для Берлина этот пакт, обезопасивший балканский фланг вермахта в условиях разворачивающегося югославского сопротивления, стал последним звеном в подготовке войны против СССР, означая в то же время открытое присоединение к антисоветской политике гитлеровской Германии.
С началом Великой Отечественной войны, несмотря на советско-турецкий договор о дружбе, Турция стала активно помогать Германии. 9 октября 1941 г. было подписано новое торговое соглашение, предусматривающее товарооборот на 100 млн лир: в обмен на поставляемые Германией военные материалы Турция снабжала немцев медью, а с 1943 г. ещё и хромом, в котором сильно нуждалась германская военная промышленность. Турецкая печать стала рупором геббельсовской пропаганды, трубя о «победах» вермахта и тиражируя выдержанные в пантюркистском духе претензии на советские территории. Турецкие генералы и журналисты регулярно появлялись в расположении вермахта и в Берлине, обсуждая с Гитлером далеко идущие планы. Как стало известно из опубликованных после войны документов МИД Германии, премьер-министр Сараджоглу говорил послу Германии в Анкаре фон Папену, что «как турок» он «страстно желает уничтожения России», которое, дескать, «явится подвигом фюрера, равный которому может быть совершён раз в столетие…» Министр иностранных дел Нуман Менеменджиоглу информировал немцев о происходящем в СССР, поучая их, что «решение русской проблемы заключается в том, чтобы продвинуться от Сталинграда на север и перерезать железную дорогу Куйбышев – Москва», после чего «последует разгром русских войск». О тайном сговоре турецких руководителей с немцами свидетельствуют отнюдь не только донесения агентуры, но и фактическое поведение правительства Турции во время войны, оказываемой Берлину помощью и враждебными актами в отношении Советского Союза.
Турецкие генералы Эркилет и Эрден во время визита на Восточный фронт. 31 октября 1941 г.
Осенью 1942 г., ожидая падения Сталинграда, Турция стянула к кавказской границе значительные военные силы, весьма осложнив тем самым задачи Красной армии в ходе тяжелейшей битвы за Кавказ. Разгром немцев в битве на Волге сорвал планы турецких экспансионистов, и уже с конца 1942 г. в Анкаре перешли к более скрытым форматам содействия рейху, по факту от него не отказавшись. В Германию по-прежнему шло стратегическое сырьё, в том числе хром, в пользу Берлина и Рима нарушалась Конвенция Монтрё, а турецкая пресса продолжала распространять гитлеровскую пропаганду. В то же время, следуя «многовекторности», в начале 1943 г., правительство Исмета Иненю начало наводить мосты с Лондоном и Вашингтоном, включая поставки вооружений от этих тогда ещё союзников СССР по Антигитлеровской коалиции. Объявив для Германии только 23 февраля 1945 г., фактически никакого участия в военных действиях Турция не приняла, стремясь, не прикладывая к тому особых усилий, попасть в стан победителей и получить место в Организации Объединённых Наций, незамедлительно приняв активное участие в набиравшей силу «холодной войне» на стороне противников СССР. 19 марта 1945 г. советское правительство денонсировало советско-турецкий договор о дружбе и нейтралитете со всеми протоколами и актами как утративший своё значение и нуждающийся в серьёзных изменениях.Едва ли с этой непридуманной историей германо-турецких военно-политических связей не знаком господин Ованнисян, мнящий себя военным теоретиком. Едва ли он не в курсе подлинных фактов и обстоятельств, что лишь укрепляет версию о запущенной с самых армянских верхов дезинформационной кампании с далеко идущими целями.
Что же касается рекламируемых шефом армянских штабистов «легионов», то хорошо известно, что спорадические контакты представителей рейха и его спецслужб с некоторыми лидерами эмигрантских организаций народов Кавказа изначально не могли существенно повлиять на ход боевых действий. На пике своего существования в 1943 году пресловутый «легион» (по большей части во вспомогательных и прочих подобных частях), будучи рассредоточен от Польши до Атлантического вала, насчитывал не более 20 тысяч человек, и боеспособность его явно оставляла желать лучшего. Не будучи всё же дураком, бесноватый фюрер никогда не променял бы полуторамиллионную турецкую группировку на восточной границе во время Сталинградской битвы с полуторатысячным армянским легионом, который никакого существенного ущерба Турции нанести не смог бы, отмечает российский историк Олег Айрапетов. Для сдерживания крупных сил Турции, «союзника гитлеровской Германии, советскому руководству пришлось держать на южном фланге миллионную группировку советских войск. То, что говорит сейчас Арцрун Ованнисян, на протяжении 44 дней второй карабахской войны забивавший эфир откровенным враньём, ничем иным, как вредительством назвать невозможно. Он вредил тогда Армении, вредит и сейчас. Его бредовые идеи могут привести только к новым потерям для Армении...»
«Трудно оценить такого рода поступок иначе как попытку осквернить память наших героических предков, которые не допустили реализации гитлеровских планов порабощения и уничтожения народов СССР, а также спасли человечество от "коричневой чумы"», – так отозвался на «исторически ложные и кощунственные заявления» Ованнисяна в открытом письме на имя министра обороны Сурена Папикяна посол России в Ереване Сергей Копыркин. Однако следует заметить, что одним этим горе-«экспертом» в армянском телеэфире недо не ограничилось, что наводит на ещё более грустные размышления. Например, ведущая того же Общественного телевидения Татев Даниелян в тот же день, 9 мая, утверждала, что якобы «неправильно называть в Армении эту войну Отечественной», «пусть русские ее так называют», поскольку «армяне воевать не хотели», «не хотели идти на Берлин». «И что тогда можно назвать идеей защиты Родины?» Едва ли робкие попытки отдельных оппозиционных депутатов обратить внимание прокуратуры на скандальные экзерсисы 9 мая будут иметь какой-либо успех, а значит – нам предстоит ещё немало интересного.
Опыт любой постсоветской страны однозначно свидетельствует о том, что приход к власти откровенно прозападных сил рано или поздно оборачивается не просто нападками на Россию, но непременным «переосмыслением» итогов Второй мировой войны и вклада в неё того или иного народа под соответствующим национальным «соусом», с достаточно умелым разыгрыванием специфических особенностей коллективного мировосприятия. В рассматриваемом случае можно попытаться связать в позитивном ключе несостоявшуюся якобы по вине коварных большевиков «Великую Армению» с «Гитлером-вызволителем», и понаблюдать за результатами столь забористой промывки мозгов, которые в любом случае будут для армянского общества ещё более разрушительными. Как отмечает Евгений Крутиков, «в Армении очень сильна родовая память, в которой, несмотря на пропаганду, все еще обширное место занимает реальная семейная память об Отечественной войне, вытеснить которую за пару лет практически невозможно. Но время идет, и теперь высказывания наподобие того, что позволил себе полковник Ованнисян, из кухонь и подвалов переместились на центральные каналы армянского телевидения». В любом случае, ведущаяся на государственном уровне пропагандистская кампания по предписанному ещё Джоном Болтоном избавлению от «исторических стереотипов» (деградация армяно-российских отношений, уже ставшая фактом сдача Нагорного Карабаха, дальнейшее сближение с Анкарой и Баку, забвение Геноцида армян, а теперь ещё – и кардинальный пересмотр взглядов на Великую Отечественную войну в «прибалтийском» духе) в любом случае будет иметь далеко идущие последствия.
Тигран Баграмян