Между Турцией и Израилем нарастает напряжение, и эксперты не исключают, что дело может дойти до открытого конфликта, пишет 3 июля Financial Times. После «12-дневной войны» Израиля с Ираном Тель-Авив стал действовать более уверенно и усилил своё влияние в регионе, что вызывает беспокойство в Анкаре. «Нет палестинской, ливанской, сирийской, йеменской или иранской проблемы – но есть явная проблема с Израилем», – заявил недавно министр иностранных дел Хакан Фидан. Данное высказывание многоопытного дипломата отражает изменение отношения Турции к роли Израиля в регионе: когда-то он был союзником, затем стал соперником, а теперь всё чаще воспринимается как откровенный противник. Девлет Бахчели, союзник Эрдогана по правящей коалиции, недавно обвинил Израиль в попытке «окружить Анатолию» и дестабилизировать Турцию.
В свою очередь, примеряющий тогу регионального гегемона режим Нетаньяху интенсифицировал контакты с сирийскими курдами. Обе страны стремятся контролировать территорию арабской страны после падения «режима Асада», и уже были случаи военных ударов. Дипломатические отношения между Израилем и Турцией почти полностью заморожены, и Америке придётся лавировать между своими непростыми союзниками.
Между тем, обострение ближневосточного кризиса выявляет слабые места Анкары и актуализируя вопросы о её сдерживающем потенциале. Усилия правительства Эрдогана по модернизации вооружённых сил, сдерживаемые санкциями, задержками в закупках и вмешательством во внутреннюю политику, вызывают растущую обеспокоенность у турецких военных аналитиков, сообщает закордонный Nordic Monitor.
Турецкий лидер отдал должное военным беспилотникам отечественного производства, танкам Altay и истребителю KAAN и часто приводит их в качестве доказательства того, что Турция способна поддерживать и наращивать военный потенциал. Однако многие флагманские программы по-прежнему страдают от технических проблем, политических предубеждений и санкций на цепочках поставок. ВВС Турции по-прежнему в значительной степени полагаются на устаревший парк истребителей F-16. Большинство самолётов, поставленных в 1980-х и начале 1990-х годов, нуждаются в немедленной модернизации. Анкара запросила у США 40 новых истребителей F-16 Block 70. Хотя администрация бывшего президента Байдена дала предварительное согласие после того, как Анкара ратифицировала вступление Швеции в НАТО, Конгресс США ещё не завершил сделку. По оценкам официальных лиц, задержки снижают боеготовность ВВС.
Анкара также добивается возвращения в возглавляемую США программу создания истребителя-бомбардировщика F-35, из которой она была исключена в 2019 году после покупки российских ракетных комплексов С-400. После недавнего саммита НАТО в Гааге Эрдоган заявил, что президент Трамп положительно отреагировал на возобновление диалога.
Проявляющий большую активность посол США в Турции и спецпосланник по Сирии Том Баррак исполнен оптимизма по поводу урегулирования разногласий между Вашингтоном и Анкарой в сфере обороны, в том числе по вопросам программы F-35 и санкций, введённых в соответствии с Законом о противодействии противникам Америки посредством санкций (CAATSA).
В беседе с государственным информационным агентством Anadolu 29 июня Баррак сказал: «На мой взгляд, президент Трамп и президент Эрдоган скажут госсекретарю [Марко] Рубио и министру иностранных дел [Хакану] Фидану: "Сделайте это, найдите способ". Конгресс поддержит разумное решение. Поэтому я считаю, что есть реальный шанс найти решение до конца года».
Тем временем Турция начала переговоры с Великобританией, Испанией и Италией о возможном приобретении истребителей Eurofighter Typhoon. Ещё один участник этой программы – Германия – до последнего времени не давала согласия, ссылаясь на политическую напряжённость из-за внутренней политики Турции и проблем с правами человека. Однако, согласно недавним сообщениям в турецких СМИ, в Берлине смягчили позицию, а поскольку Социал-демократическая партия, входящая в правящую коалицию, перестала выступать против, вероятность одобрения сделки возросла (случайно или нет, но одновременно стало известно о присоединении Турции к курируемой Великобританией «коалиции дронов» для режима Зеленского).
Собственный истребитель пятого поколения KAAN (ранее TF-X) производства Турции в начале этого года впервые прошёл испытания по рулёжке. Однако программа сталкивается с серьёзными препятствиями, основная из которых – двигатель.
В настоящее время в прототипе используется двигатель F110 компании General Electric, но разрабатываемые компанией Turkish Engine Industries (TEI) местные аналоги ещё не готовы к полётам. Также рассматривалась возможность установки двигателей Rolls-Royce, но переговоры пока ни к чему не привели.
Ожидается, что KAAN поступит на вооружение ВВС Турции не раньше 2035 года, и этот срок зависит от того, будет ли программа реализована без серьёзных задержек. Поскольку платформа ещё не прошла квалификационные испытания, её способность соответствовать эксплуатационным требованиям неочевидна. Несмотря на то, что разработка конструкции продолжается, самолёт по-прежнему зависит от иностранных двигателей, что сдерживает реализацию проекта.
Ещё одной проблемой является нехватка квалифицированных пилотов, продолжает Nordic Monitor. После неудачной попытки государственного переворота в 2016 году ВВС попали под удар правительства Эрдогана, уволившего или арестовавшего тысячи военнослужащих, в том числе более 600 опытных пилотов-истребителей; образовавшийся вакуум до сих пор не заполнен. Из-за нехватки пилотов Турция, вероятно, работает с минимальным количеством экипажей, возможно, менее 1,2 пилота на самолёт, в то время как на вооружении ВВС Турции находится около 295 самолётов. В идеале на один самолёт должно приходиться до двух пилотов, чтобы у них была возможность полноценно отдыхать, тренироваться, избегать перегрузок и т.д. Несмотря на внедрение новых программ подготовки пилотов, её уровень ВВС Турции пока, видимо, остаётся недостаточным. Военные источники отмечают, что для подготовки опытного пилота F-16 обычно требуется более десяти лет, и этот процесс нельзя ускорить политическими мерами.
Турция также работает над собственным проектом противовоздушной обороны большой дальности под названием «Стальной купол», пока пребывающим на ранней стадии разработки. При этом приобретённый в России ЗРК «С-400» не является частью этого проекта (1). Чтобы восполнить пробел, Турция ведёт переговоры о покупке франко-итальянского ракетного комплекса SAMP/T, для чего якобы Эрдоган обратился за содействием к Макрону в ходе недавнего саммита НАТО.
Также имеется информация о снижении качества офицерского состава в Вооружённых силах Турции. В результате проведённых после 2016 года чисток требования для получения звания штабного офицера были смягчены, что вызвало обеспокоенность по поводу профессионализма военных. Новое постановление, принятое парламентом в прошлом месяце, позволяет Эрдогану напрямую влиять на сроки продвижения по службе старших офицеров. По мнению критиков, это подрывает принцип меритократии и усиливает политическое вмешательство в систему командования, создавая иерархию, основанную на лояльности, а не на способностях.
С проблемами сталкивался и проект боевого танка Altay, ключевой элемент стратегии национальной обороны Турции. В ноябре 2018 года Анкара подписала с компанией BMC соглашение о производстве 250 танков T1. Первые поставки были запланированы на конец 2019 года. Вместо этого в 2023 году Турция получила только два прототипа, а серийное производство было отложено до 2025 года, полномасштабное развёртывание – до конца 2020-х годов.
Зависимость программы от двигателей усилилась после прекращения германским поставщиком MTU из-за эмбарго, введённого в связи с операциями Турции в Сирии. В ответ Турция заключила сделку на импорт силовых установок мощностью 1500 лошадиных сил от Hyundai-Doosan из Южной Кореи. Но эти установки пока не соответствуют местным стандартам производительности и интеграции, а до ввода в эксплуатацию двигателя «Бату» собственной разработки ещё несколько лет.
Критики утверждают, что тендер был проведён с политическим фаворитизмом. Сообщается, что BMC получила контракт на поставку компаниией Otokar и его немецких двигателей благодаря связям с президентом Эрдоганом и бизнесменами-союзниками. По мнению некоторых бывших представителей Министерства обороны, применяемые схемы скорее ослабили, чем укрепили бронетанковые силы национальных Вооружённых сил. Хотя в планах значится поставка трёх танков в 2025 году и до 85 танков в конфигурации T1 в течение следующих трёх лет, задержка свела на нет все краткосрочные перспективы увеличения танкового парка.
Одним из препятствий на пути к укреплению обороны Турции является текущая экономическая ситуация. По причине значительного обесценения лиры импорт оборонной техники стал ещё дороже. Хотя Эрдоган пообещал увеличить расходы на оборону до 2,5% ВВП к 2027 году, большинство основных систем, включая двигатели, электронику и радиолокационные системы, по-прежнему зависят от внешних контрагентов.
В октябре 2024 года правительство Турции планировало внести в парламент новый законопроект, согласно которому лица с лимитом на карте в 100 тыс. турецких лир (2923 доллара США) и выше должны были бы ежегодно платить взнос в Фонд оборонной промышленности в размере 750 турецких лир (22 доллара США). Турция находится в непростом регионе и ей необходимо укреплять свой потенциал сдерживания, говорит министр финансов Мехмет Шимшек, заявляя о необходимости дополнительного финансирования для проектов оборонной промышленности, таких, как строительство «Стального купола» и производства KAAN. Из-за негативной реакции общественности это предложение было отложено до 2025 года, и вовсе не факт, что деньги будут…
Александр Григорьев
Примечание
(1) Общая стоимость системы противовоздушной обороны С-400 российского производства, закупленной Турцией, оценивается примерно в 2,5 млрд долларов, часть из которых была выплачена Москве авансом. В итоге Турция не стала закупать вторую партию ракет и батарей, и это решение многие расценили как попытку избежать дальнейшего обострения отношений с Соединёнными Штатами.