Сегодня происходит формирование многополярного миропорядка и в этих условиях трансформируются как логика процессов, так и терминология. К примеру, если понятие «Запад» до недавних времен ассоциировалось с тесно интегрированной идеологической, военно-политической и экономической системой во главе США и их союзника ЕС, то сегодня между англосаксонским сообществом и континентальными европейцами возникли серьезные проблемы и говорить о едином Западе уже не приходится. Более того, в самой Европе появился тренд сепаратизма и неудивительно, что немецкие военные эксперты сегодня рассматривают сценарии распада ЕС, в том числе — катастрофичные. Эти развития изменили расклад сил между геополитическими акторами и ранее монопольно доминирующему в глобальном пространстве «Североатлантическому» проекту появилась реальная альтернатива — мегапроект «Большая Евразия». Естественно, что в этом контексте существенно возросла роль ОДКБ, но сначала вкратце сопоставим совокупные ресурсы стран условных «Западного» и «Восточного» блоков.
По данным SIPRI и «Global Firepower» военные расходы НАТО (большая часть которых приходится на США), сегодня составляют более $1 трлн, т.е. больше половины мировых. Ранее НАТО противостояла только Россия, занимающая второе место в мире по мощи своих вооруженных сил, при том, что ее военный бюджет в 10 раз меньше американского. Характерно, что ОДКБ сформировалась в 1992 году и в этом большая заслуга, если не подвиг, российской военной элиты, которая тем самым приступила к возрождению государственности России и некоторых постсоветских республик в полностью дезинтегрированном постсоветском пространстве. Ситуация в военной сфере условного «Восточного блока» стала улучшаться с 2001 г., когда была основана Шанхайская организация сотрудничества (ШОС), в которую входят, в частности, такие крупные державы, как Россия, Китай, Индия, Пакистан и Казахстан, а среди стран-наблюдателей отметим Иран и Белоруссию. Такое широкое представительство в ШОС обусловлено тем, что эта организация ассоциируется с мегапроектом «Большая Евразия».
ШОС юридически не является военной структурой, но свою деятельность начала с подписания Конвенции о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом. Для интеграции в военной сфере для стран, членов ШОС, ситуация, казалось бы, не совсем благоприятная: взаимоотношения Индии и Пакистана иногда переходят в режим конфронтации, существуют также противоречия между Индией и Китаем. Однако монопольные стремления США и, как следствие этого — глобальная нестабильная обстановка, диктует странам-членам ШОС сближаться в сфере безопасности. Об этом свидетельствуют регулярно проводимые странами ШОС в разных форматах совместные военные учения, а на совещании министров обороны стран ШОС в Бишкеке в этом году была утверждена программа действий до 2021 года.
В контексте проекта «Большой Евразии» сравним военные ресурсы «условных противников».
На Табл. 1 представлены 5 стран-членов условного «Восточного Блока» (ВБ) и НАТО, которые занимают верхние строки в рейтинге военной мощи «Global Firepower» (в скобках отмечены позиции страны в рейтинговой таблице).
Табл. 1
Как следует из этих данных, военный бюджет стран НАТО, благодаря США, превосходит бюджет ВБ в 2.5 раза. За счет США у НАТО существенный перевес в авиационной и авианосной сферах. Однако в ВБ больше стран с ядерным оружием и их арсенал, благодаря российским ресурсам, превосходит НАТО. ВБ превосходит страны НАТО также по количеству субмарин и танков. В целом, благодаря высокому научно-технологическому уровню и развитой инфраструктуре (более 700 военных баз за рубежом) вооруженных сил США, «Западный» блок еще превосходит «Восточный». Однако сегодня этот перевес не решающий и между этими условными блоками сложился определенный военно-политический баланс. В такой ситуации возможны два сценария:
Конфронтационный – дезинтегрирующий сценарий «Евроамерика против Евразии»: Такое развитие является «плохим» сценарием, т.к. подобная биполярная конфигурация во многом будет подчиняться логике и канонам, которые имели место в годы «Холодной войны».
Наряду с этим возможны, на наш взгляд, более «оптимистичные» и интегрирующие сценарии, к примеру - «Большая Евразия и США», которыйможет быть реализован при следующих развитиях и условиях:
- рост геополитической автономии ЕС и налаживание конструктивного диалога между возможными ВС ЕС, ОДКБ и ШОС;
- урегулирование конфликта Украина – Россия,
- налаживание взаимодействия между ЕС, ЕАЭС и проекта «Один пояс, один путь».
Эти перспективы достаточно реалистичны и они могут привести к реализации мегапроекта «Большая Евразия» от Лиссабона до Пекина.
Но современные процессы конфронтации и интеграции опираются не только на военные возможности. Сегодня практически стерлись грани между понятиями отдельных сфер безопасности – военной, экономической, информационной и т.п. Это связано не только с естественной взаимосвязанностью этих категорий, но и тем, что современные гибридные войны подразумевают комплексное применение практически всех существующих деструктивных методов воздействия против условного противника. Главная цель подобных войн – установление внешнего управления, как в странах блока условного главного противника, так и в странах своих союзников. Подобные войны протекают перманентно, поскольку такой режим выгоднее инициаторам, нежели мир. Все это сопровождаются девальвацией международного права – разрываются договора сдерживания и нераспространения разных видов вооружения.
Многие способы ведения подобных войн применялись и ранее, что дает повод говорить, что все это – лишь повторение старого. Однако известные методы сегодня возведены на качественно более высокий технологический уровень, применяются комплексно и постоянно совершенствуются (например, недавно разработана концепция так называемого «многодоменного конфликта» (Multi-Domain Battle)). Применение этих методов предполагает высокого профессионализма и интеллектуального уровня общества в целом, так как именно интеллектуальные и духовные ресурсы являются основой безопасности страны. Не случайно американские стратеги утверждают, что в новых поколениях войн «главным оружием будет разум и познавательные способности противостоящих сторон, а главной задачей войн будущего будет борьба за информацию».
В этом контексте обратимся к информационным операциям, концептуальные основы которых качественно изменились. Концепции информационных войн (ИВ)«нового поколения» разработаны в мозговых центрах США и в их арсенале — кибератаки, психотронные, психотропные средства и т.п. Мы представим лишь несколько концептов современных ИВ, которые относятся к гуманитарной сфере:
- формирование безнравственной атмосферы в обществе противника и развитие негативного отношения к собственному культурному наследию;
- манипуляция общественным сознанием с целью создания хаоса и внедрения собственного цивилизационного — культурного «кода» в сознание общества противника.
Приведенные пункты относятся к таким чувствительным сферам, каковыми являются культура, цивилизационные ценности и историческая память. К примеру, в современных гибридных войнах широко практикуется ведение «исторической политики», целью которой является забвение и очернение собственной истории.
Применение перечисленных методов способствует организации так называемых «цветных революций», цель которых установить внешнее управление в подвергаемой информационной интервенции стране. В разработке и реализации таких переворотов принимают участие не только специальные структуры и мозговые центры, но и неправительственные организации. Особую роль в этих разработках играет «Институт междисциплинарных исследований» в Санта-Фе, где была разработана концепция «управляемого хаоса», примененная во время «Арабской весны». Важную роль играют корпорации «RAND» и «Stratfor», которые еще год назад прогнозировали «цветные революции» в Белоруссии, России и в Китае, где сегодня полным ходом протекают протесты в Гонконге. Любопытно также, что представитель уйгурских террористов недавно получил европейскую премию Андрея Сахарова. Подобные публикации и акции также являются элементом психологического давления: ведь таким образом подчеркивается как бы неизбежность «революции».
Одним из методов формирования протестных настроений является создание в стране критического количества НПО, которые акцентируют свое внимание на вопросах прав человека и «гражданского общества». К примеру, на Украине в 2014 г. функционировали около 50 тысяч НПО, в Армении же их — несколько тысяч, многие из которых финансируются извне. Заметим, что в Британии и США финансируемые извне организации называются «иностранными агентами» и законы против них действуют с 19–го века. Аналогичный закон в России был принят лишь в 2012 г., а в Армении подобного рода законы вообще отсутствуют.
Некоторые утверждают, что гибридные «цветные революции» протекают без человеческих потерь. Между тем, как показывают развития «Арабской весны» и «Евромайдана», гибридные технологии приводят к массовым жертвам, сравнимых с геноцидом. По этому поводу заметим, что активно сотрудничающий со спецслужбами США главный идеолог «ненасильственных» революций Джин Шарп заимствовал не только идеи Махатмы Ганди, но и изучал методы известного своими кровавыми деяниями Троцкого. Поэтому вовсе не случайно, что на Украине сформировалось несколько сот радикальных группировок, т.е. «мягкая сила» в гибридных операциях сочетается с «брутальной», а «ультралиберальная» идеология — с «ультранационализмом».
В конце попытаемся вкратце оценить последствия подобных «гибридных — информационных операций» на примере Украины.
- в геополитическом плане произошел конфликт со своим естественным союзником Россией, и Украина превратилась в своеобразную «черную дыру» по многим параметрам;
- война в Донбассе и Луганске привела к изменению цивилизационного кода части украинцев, которые сегодня считают Россию своим врагом;
- в экономическом плане произошел развал: ВВП страны сократился на 30-40% и Украина в 2019 г. завоевала почетный титул «беднейшей страны Европы»;
- доля НИОКР в ВВП уменьшилась в 3 раза, число же научных сотрудников сократилось более чем на треть. Известно, что деградация интеллектуальных ресурсов повышает «послушность» общества и в этом контексте вспомним «План ОСТ» Третьего Рейха, который предписывал ограничить образование славянских народов несколькими классами.
В качестве эпилога отметим, что сегодня реализация гибридных революций вступает в свою очередную стадию, и, с учетом того, что творится в Гонконге, Латинской Америке, Ливане и Ираке, за «Арабской весной» нас всех ожидает «Глобальная осень», а впереди – «зима».
Гагик АРУТЮНЯН – директор Сетевого Исследовательского Института
Доклад на круглом столе “Роль ОДКБ в обеспечении региональной безопасности” 4 ноября 2019 года, гостиница “Метрополь”, г. Ереван, Армения
По материалам: «СоюзИнфо»