Странная отставка Саада Харири призвана спровоцировать острый внутриполитический кризис
9 ноября Саудовская Аравия призвала своих подданных покинуть Ливан. «В связи с текущей обстановкой в Ливанской Республике, Королевство Саудовская Аравия призвало своих подданных, которые сейчас находятся или проживают в Ливане, покинуть его как можно скорее», – ссылается государственное информагентство этой страны на дипломатический источник. Подданным королевства также рекомендовано воздержаться от поездок в Ливан[1].
Несколькими днями ранее госминистр по делам Персидско-арабского залива Саудовской Аравии Самер Аль-Сабхан сказал, что его страна будет рассматривать Ливан как враждебное государство. «Мы будем относиться к правительству Ливана как к правительству, объявляющему войну из-за боевиков «Хезболлах», – заявил министр, обвинив военно-политическую организацию шиитов Ливана во всех смертных грехах – от криминала до поддержки терроризма. Подобного рода намёки, как и отъезд дипломатов во главе с послом, в международной практике могут означать предвестие более серьёзных событий.
[caption id="" align="aligncenter" width="650"] Лидер движения «Хизбалла» Хасан Насралла[/caption]После отставки 4 ноября в прямом эфире телеканала «Аль-Арабия» премьер-министра Ливана, лидера блока «Мустакбаль» Саада Харири события внутри и вокруг Ливана способны принять непредсказуемый оборот. Дальнейшее усиление напряженности в стране откроет очередной этап глубокой неопределенности и этнорелигиозной нестабильности. Вовсе не случайно в выступлении лидера «Хизбаллы» Хасана Насраллы прочитывается стремление не допустить «эскалации межконфессионального противостояния» В своём телеобращении 5 ноября лидер ливанских шиитов заверил, что его партия не добивалась отставки Харири, призвав «все стороны соблюдать спокойствие, сохранять открытыми каналы для диалога и избегать уличной конфронтации». По мнению Х. Насраллы, «подлинная причина отставки премьер-министра остается тайной для ливанцев», в то время как его «решение принято под сильным саудовским давлением, потому что стабильная обстановка в Ливане и успешная работа коалиционного правительства не давала Харири повода для ухода со своего поста».
Для понимания политических процессов в стране особое значение имеет вопрос о самоидентификации ливанских граждан. В отличие от многих других арабских стран, племенной фактор в Ливане не играет значительной роли (за некоторым исключением шиитов Южного Ливана и долины Бекаа). Определяющими для ливанцев являются три уровня идентичности: семья, регион, религиозная община. Крупнейшими регионами Ливана являются Аккар (преимущественно суннитский север с маронитским анклавом в Згорте, православным в Амьюне и общиной алавитов в Триполи); Джебель-Амиль (преимущественно шиитский юг со значительными общинами суннитов в Сайде и Тире); Бекаа (шииты и сунниты с христианским анклавом в Захле), Джебель-Любнан (маронитский Горный Ливан) и Джебель-Шуф (горный район друзов). Марониты, шииты и друзы Бейрута связаны с родовыми поселениями[2]; многочисленные сирийские беженцы стали дополнительным фактором социально-экономического напряжения. В религиозно разделённом Ливане необходимо постоянно поддерживать хрупкий баланс власти между христианами-маронитами, шиитами и суннитами, а также представителями иных групп (официально признано 12 христианских, 5 мусульманских и 1 иудейская религиозная община). Несмотря на некоторые оговорки и исключения, на практике религиозная принадлежность кандидата на тот или иной пост принимается во внимание не меньше, нежели его профессиональные и личные качества.
Распространено мнение, что министр обороны и наследник саудовского престола Мухаммед ибн Сальман спланировал отставку Харири в попытке спровоцировать в Ливане правительственный кризис и поднять местных суннитов на протест. Радикализация внутреннего конфликта, выдвижение на первые роли в суннитской общине безответственных элементов (таких, как выходец из Триполи бывший министр юстиции Ашраф Рифи), возможно, приведёт к вооружённому противостоянию с партией «Хизбалла», которая, по мнению саудитов, обрела в «стране кедра» непропорционально большое влияние.
Действительно, вероятность того, что небольшая страна на восточном берегу Средиземного моря будет ввергнута в очередной военно-политический кризис, весьма велика, и вопрос лишь в том, каких масштабов он достигнет, и в какой степени повлияет на события в соседних странах, в первую очередь на ход вооружённого конфликта в Сирии. Похоже, успехи поддержанной ВКС России, а также силами движения «Хизбалла» и Корпуса стражей исламской революции Ирана, не дают покоя слишком многим региональным и глобальным игрокам.
То обстоятельство, что своё заявление об отставке Саад Харири, сын убитого в 2005 году и также тесно связанного с саудитами премьер-министра и хозяина строительной компании Saudi Oger Рафика Харири, сделал не где-нибудь, а в Эр-Рияде, является беспрецедентным случаем. Выдвинутая им (или теми, кто готовил указанное заявление от его имени) причина столь резкого шага – «угроза жизни» – вряд ли выглядит убедительной. Хотя бы потому, что ничего конкретного об этом неизвестно, и никакой информации об этом в силовые структуры Ливана не поступало. Президент Ливана Мишел Аун заявил, что Саад Харири был похищен, и если Саудовская Аравия не представит объяснений обстоятельств его отставки, то Бейрут подаст жалобу в Совет Безопасности. Выдвигается версия, что в Саудовской Аравии ливанский беглец, мягко говоря, не пользуется полной свободой передвижений. Такое предположение выглядит вполне правдоподобно, особенно если не забывать о его тесных контактах с кланами, весьма резво «зачищаемыми» кронпринцем Мохаммедом бин Султаном под предлогом объявленной им «борьбы против коррупции» в тучных рядах саудовских принцев.
Примечательно, что больше похожая на похищение отставка Харири случилась всего лишь только через трое суток после его встречи 1 ноября в Бейруте с советником верховного лидера Ирана Али Акбаром Велаяти (кстати, в сентябре ливанский премьер-министр приезжал в Москву). Тем более странными выглядят гневные тирады в адрес Тегерана и «Хизбаллы», от цитирования которых мы здесь воздержимся. Очевидно, «сектантская» риторика – это часть более широкой кампании политико-пропагандистского, экономического и силового давления на тех, кто рискнул бросить вызов американским, израильским и саудовским интересам на Ближнем Востоке. Саад Харири работал в рамках правительственной коалиции с участием шиитской партии вполне конструктивно (за что его подчас критиковали от имени суннитов), так что догадаться, кто в действительности водит его рукой, вовсе не так уж сложно.
[caption id="" align="aligncenter" width="620"] С. Харири с саудовскими и американскими «друзьями ливанского народа» (в том числе неформальное фото с С. Аль-Сабханом, который долго беседовал с ливанским политиком непосредственно перед отставкой)[/caption]Вмешательство Саудовской Аравии во внутренние дела Ливана, равно как и антииранская риторика её правителей приобрели серьёзный размах на фоне новых американских санкций против Тегерана, движения «Хизбалла» и предположительно связанных с ними кредитно-финансовых структур. Начиная с сентября, участились визиты в Эр-Рияд лидеров ряда политических партий и группировок Ливана (не исключая маронитские, как, например, «Катаиб» и «Ливанские силы») с очевидной целью переформатирования политической мозаики средиземноморской страны с целью изоляции шиитской партии. Ливан, как и регион в целом, продолжает оставаться полем искусно подогреваемых извне этноконфессиональных противоречий, так и ирано-саудовского противоборства. В интервью CNN министр иностранных дел Саудовской Аравии Адель аль-Джубейр бездоказательно заявил, что выпущенная 4 ноября по аэропорту короля Халида якобы иранская ракета была запущена «Хизбаллой» с территории, находящейся под контролем йеменцев. Напомним, агрессия (при полной поддержке Запада и его оружием, ракетами и бомбами) просаудовской коалиции против соседнего государства длится вот уже более двух лет, принеся народу Йемена неисчислимые бедствия.
Кроме того, 4 ноября премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху сделал весьма оперативное заявление, в котором говорилось: «Отставка премьер-министра Ливана Харири и его замечания представляют собой сигнал для международного сообщества, означающий, что нужно предпринять усилия против иранской агрессии, которая пытается превратить Сирию во второй Ливан. Эта агрессия ставит под угрозу не только Израиль, но и весь Ближний Восток». В сходной тональности были выдержаны также заявления ряда других официальных лиц еврейского государства.
В этой связи вряд ли случайной выглядит история с утечкой через Twitter-аккаунт журналиста Барака Равида адресованной израильским посольствам телеграммой МИД Израиля, предписывающей усилить дипломатическое давление против «Хизбаллы» и Ирана, включая поддержку военных действий Эр-Рияда против йеменских хуситов. Усиливаются также разговоры о новой войне на юге Ливана между Израилем и «Хизбаллой», что вынудит последнюю оттянуть значительную часть своих бойцов из Сирии, где они поддерживают правительственные силы Башара Асада. Сценарии вероятного военного конфликта могут быть самыми радикальными, включая авиаудары израильской авиации, способные привести к массовой гибели гражданского населения. В октябрьском аналитическом докладе экспертов High Level Military Group утверждается, что новая война может возникнуть вследствие как спланированных действий, так и единичного необдуманного шага одной из сторон явно моделируемого конфликта. Указывая на «религиозно мотивированный иранский подход» стремящейся к уничтожению Израиля «Хизбаллы», авторы доклада призывают Запад «решительно поддержать» Тель-Авив в его усилиях по «деэскалации напряженности», не исключая и военные средства. Само появление подобного рода явно ангажированных документов выглядит весьма тревожным симптомом.
Как Израиль, так и Эр-Рияд беспокоит то обстоятельство, что война против террористических группировок в Сирии, несмотря на значительные потери, не ослабила боевое крыло ливанских шиитов, а, напротив – усилила его. В начале сентября Израиль посетил один из представителей саудовской семьи с целью обсуждения «региональных мирных инициатив». «Происходящее с арабскими государствами действительно никогда не происходило в нашей истории прежде, даже когда мы подписывали соглашения. Сотрудничество между Израилем и арабскими государствами существует на самых различных уровнях, хоть его все еще не видно невооруженным глазом. Его намного больше, чем когда-либо в израильской истории. Происходят огромные перемены. Меняется весь мир», – говорит корреспондент государственной телерадиокомпании «Кан» Симон Аран. Конечно, это не единственный контакт подобного рода, и чем дальше, тем больше неформальный союз, о котором многие на Ближнем Востоке знали, но стеснялись говорить, будет обретать всё более конкретные очертания, полностью соответствуя курсу Вашингтона на формирование в регионе широкой антииранской коалиции. С января зять американского президента Джаред Кушнер активно разъезжает между Иерусалимом и Эр-Риядом (не забывая также Абу-Даби) в неустанных трудах на ниве сближения арабских союзников – хотя бы из монархий Персидского залива – с еврейским государством. Дестабилизация внутренней ситуации в Ливане и срыв наметившегося процесса нормализации отношений между Бейрутом и Дамаском видится вполне органичной частью подобного рода стратегии.
Не только для самого Ливана, но и для перспектив политического урегулирования в Сирии всё происходящее не означает ничего хорошего. Важно понимать, что возникновение нового конфликтного очага в Ливане означает «второе дыхание» для частично разгромленных в стране террористических группировок. Решительные действия президента Мишеля Ауна по укреплению силовых структур страны позитивно сказались минувшим летом на эффективности их совместных с «Хизбаллой» операций против боевиков запрещённой в России террористической группировки «Джебхат ан-Нусра», например, в районе Джуруд-Арсал и Каламун.
Согласно официальному заявлению Белого Дома, «премьер-министр Саад Харири был доверенным партнером Соединенных Штатов в укреплении ливанских институтов, борьбы с терроризмом и защите беженцев». Впрочем, как свидетельствует опыт многих стран, «доверенные партнёры» могут и перестать быть таковыми – в том случае, если они теряют доверие, либо же если возникает необходимость использовать их в каком-либо ином качестве. Например, в качестве «сакральной жертвы», либо же «бикфордова шнура», через который поджигается намеченная к уничтожению страна.
Выступая 21 сентября на сессии Генеральной ассамблеи ООН, глава ливанского государства Мишель Аун он охарактеризовал текущие события на Ближнем Востоке как третью мировую войну, ведущуюся террористами, «некоторыми могущественными мировыми силами» против народов региона, посредством провоцирования этноконфессиональных конфликтов. Некоторые ливанские политики связывают события вокруг скандальной отставки премьер-министра с попытками обратить вспять тенденцию на поражения террористической группировки «Исламское государство», с чем стоит в полной мере согласиться. Силы, нацеленные на хаос в Ливане, преследуют далеко идущие цели дестабилизации на только этой страны, но и нового витка террористической агрессии против Сирии через ливанскую границу с её труднодоступными ущельями и горными проходами.
Из драматической истории Ливана истории известно, что снижение дееспособности государственных структур борьба кланов, родов, общин и конфессиональных групп становится доминирующим фактором. Итоги многолетней гражданской войны (1975-1990 гг.), в которой значительную роль играл внешний фактор, привела к многочисленным жертвам, тотальному разрушению инфраструктуры (общая сумма ущерба – более 30 млрд долл.), эмиграции за пределы страны более одного миллиона человек. Впрочем, вовсе не факт, что и сегодня события будут развиваться по катастрофичному сценарию. Некогда непримиримый противник сирийского присутствия, нынешний ливанский президент М. Аун после возвращения в страну в 2005 году резко поменял политический вектор, вступив в союз с Дамаском и «Хизбаллой», и сегодня его партия «Свободное патриотическое движение» пользуется поддержкой большей части ливанских христиан. Если 10 лет назад никакой «Аль-Каиде» в Ливане не было, то теперь, благодаря политике США и Европы, её присутствие во многих районах страны является неоспоримым фактом.
Проиграв на данном этапе, по крайней мере, частично, битву за Сирию, США и их союзники обязательно попытаются взять реванш, решительно и дерзко действуя на сопредельных территориях, опираясь на наиболее реакционные силы, провоцируя этноконфессиональную рознь и не считаясь ни с какими жертвами. Дальнейшее развитие ливанского кризиса и его возможный характер (жёсткий либо же более мягкий) будет зависеть от способности ответственных политических сил Ливана действовать совместно перед лицом внешних вызовов и угроз, от их способностей извлекать уроки истории, умения поставить общегосударственные интересы над узкоклановыми соображениями, различать друзей и врагов.
Дмитрий Нефёдов, для "Военно-политической аналитики"[1] Ранее аналогичный шаг был предпринят в феврале 2016 года, в ходе очередной эскалации напряжённости между КСА и Ираном, однако затем страсти удалось временно утихомирить.
[2] Кузнецов А.А. Политическая элита Ливана в свете регионального кризиса на Ближнем Востоке // Международная аналитика. 2014. № 3-4. С. 223-236.