26 сентября 2018 года главы Чеченской Республики и Республики Ингушетия Рамзан Кадыров и Юнус-бек Евкуров, при участии полномочного представителя президента России в Северо-Кавказском федеральном округе Александра Матовникова, подписали в Магасе Соглашение об установлении границы между двумя республиками. Казалось бы, произошедшее можно назвать «историей успеха», крайне важной для Северного Кавказа, перенасыщенного острыми неразрешенными конфликтами. Однако соглашение было крайне негативно воспринято значительной частью ингушского общества, на площади Согласия в Магасе началась протестная акция с требованием его пересмотра и отставки президента главы республики Юнус-бека Евкурова. В Конституционном суде Ингушетии заявили, что соглашение может быть утверждено только по результатам референдума.
Пограничная линия между Чечней и Ингушетией согласно Соглашению от 26 сентября 2018 г.
14 октября глава Ингушетии рассказал о телефонном разговоре с Президентом России Владимиром Путиным, «который позвонил, уточнил, как обстановка, уточнил, какая нужна помощь, уточнил, какая оказывается помощь, и то же самое уточнил, как я думаю по варианту увода людей с площадей, с улицы. И [Путин] мне тоже сказал: "Да, мне тоже начальники доложили: никаких силовых действий, я с этим согласился – давайте с людьми разговаривайте, с людьми надо методами языка, демократии". Это мне Владимир Владимирович лично сказал». 16 октября представители санкционированного властями митинга против соглашения о границе между Ингушетией и Чечней встретились в Пятигорске с полномочным представителем Президента в СКФО Александром Матовниковым и главой управления президента по внутренней политике Андреем Яриным. Скорее всего, работа над проблемой будет продолжена в рамках имеющейся правоприменительной практики и согласительных процедур. Однако, к сожалению, не исключён и вариант и с дальнейшим провоцированием нестабильности (в том числе посредством информационных вбросов, на которые столь горазды наши западные партнёры), что лишний раз свидетельствует о необходимости чрезвычайно осторожного и взвешенного подхода к попыткам решения подобного рода вопросов. Уже сегодня можно видеть рассуждения о «драматическом противостоянии внутри российских границ, и «глубоком недоверии между двумя преимущественно мусульманскими республиками» с общим языком, но разделенными по земельному и иным вопросам и т.д. Как известно, территориальные споры и конфликты Ингушетии с Чечней и Северной Осетией проистекают, прежде всего, как следствие многочисленных географических переделов на Северном Кавказе. Впрочем, косвенную лепту в эти противоречия, периодически возникающие в регионе, вносит также «картография» Евросоюза. Чёткое территориальное размежевание в регионе не проводилось, начиная с первых советских лет. С 1920-х по 1960-е годы включительно многие районы с русским населением, как говорится, в «рабочем порядке» передавались национальным автономиям Северного Кавказа, в то время как районы национальные (хотя и менее часто) – напротив, в состав Краснодарского и Ставропольского краёв. Не говоря о том, что некоторые территории с преимущественным расселением некоторых этноконфессиональных групп «разделялись» между несколькими сложносоставными автономиями. Результат – весьма частые этно-территориальные споры в том же регионе в советский период, особенно усилившиеся после восстановления после возвращения в 1950-х ходах выселенных в 1944 году народов многих национальных автономий, в том числе – Чечено-Ингушской. В сравнении с периодом 1020-х – 1930-х годов их границы существенно расширились, ибо в тот период руководство СССР полагало, что от прежних переделов выигрывали, в основном, «русские» Астраханская область, Краснодарский край и Ставрополье. Но этно-территориальных уточнений внутри восстанавливаемых национальных автономий по-прежнему не проводилось. В частности, ингушские районы Чечено-Ингушетии были в 1944-1957 гг. распределены между образованной Грозненской областью (около 80 %) и Северной Осетией.
В 1958 г. возвращаемые из Казахстана и Узбекистана ингуши требовали создания отдельной автономной республики, но им было отказано. А на рубеже 1950-1960-х гг., уже в рамках восстановленной Чечено-Ингушской АССР западные административные границы Ингушетии (с Северной Осетией) были частично «сужены» (в сравнении с периодом 1936-1956 гг.), в т.ч. за счёт земель Пригородного района. Таковыми границы образованной в 1992 году Республики Ингушетия остаются по сей день, будучи не обозначенными на карте и порождая, наряду с памятью о трагическом конфликте того же года вокруг Пригородного района, различного рода споры (на разных уровнях) с соседними субъектами Российской Федерации.
Кстати, хорошо известно, что главарями нацистской Германии и экспансионистскими кругами Турции в 1941-1943 гг. планировалось создание «горско-чеченской» конфедерации или федерации. Однако весьма влиятельная в этих странах чеченская диаспора выступила против пересмотра «внутривайнахских» границ, чего требовали ингушские колаборационисты.
Все эти проблемы и недосказанности, разумеется, достались в наследство уже постсоветской России. Ещё на излёте Советского Союза, в 1988-89 гг., права национальных республик в составе РСФСР были повышены, и этот процесс продолжался и в 1990-е годы. И сегодня статья 11 Конституции Республики Ингушетия гласит о том, что «возвращение политическими средствами незаконно отторгнутой у Ингушетии территории и сохранение территориальной целостности Республики Ингушетия – важнейшая задача государства».
Свою лепту в этнополитические споры на Северном Кавказе вот уже несколько лет вносят крупнейшие западные информационные зхолдинги, такие, как EuroNews и BBC. Так, на публикуемых ими картах Джейрахский район Ингушетии относят к Чеченской Республике, что вольно или невольно создавало новый очаг спора с Грозным, одновременно «лишая» Ингушетию границы с Грузией. Высказывались предположения, что таким образом западные картографы намекали на заинтересованность в более протяжённой чечено-грузинской границе на дальнюю перспективу.
Одним из важных мотивационных факторов, выведших людей на улицы и площади ингушской столице Магаса, стало представление о неравноценном характере обмена территориями с соседней республикой и о постоянно сжимающихся таким образом границах и без того небольшой республики около 3700 кв км. В этой связи следует отметить, что границы на Северном Кавказе в 1922-91 гг. менялись в общей сложности более десятка раз. В частности, во второй половине 1950-х годов, в период восстановления некоторых национальных автономий, наибольшие территориальные потери, наряду с ингушскими районами, понесли и русскоязычные Ставрополье, Астраханская область и Краснодарский край.
Некоторые пользователи социальных сетей сравнивают нынешнюю ситуацию с «потерей» Пригородного района
При этом нельзя исключать, что одной из причин периодического обострения территориальных споров подсудно мог стать ресурсно-сырьевой фактор. Согласно официальным данным, минерально-сырьевая база при сегодняшнем уровне ее изученности состоит из месторождений следующих полезных ископаемых: нефти (прогнозные запасы более 60 млн т), газа, мрамора и мраморовидных строительных материалов, доломитов, известняка-ракушечника, кирпичных глин высокого качества, термальных лечебных вод и минеральных вод типа «Боржоми», запасами чистой горной родниковой воды. В недрах Ингушетии геологи обнаружили залежи редких металлов. Балансовые запасы перечисленных видов минерального сырья в среднем составляют 100-150 лет. В южном, юго-западном и северо-восточном приграничье республики, где находятся «полюса» её этно-территориальных споров с Владикавказом и Грозным, могут находиться запасы не только высококачественной нефти и, возможно, крупные запасы смежных с урано-ториевой руд и других редкоземельных элементов, в том числе жидкометаллических и газообразных. Хотя, заметим, пока они не разрабатываются. Характерно, в этой связи, и то, что в неофициальном порядке вопросы освоения этих природных ресурсов были представлены ингушской стороной в ходе презентации в ТПП РФ инвестиционного потенциала Ставропольского края ещё 19 октября 2010 года. В этом мероприятии участвовали Юнус-Бек Евкуров и постоянный представитель РИ при Президенте РФ Ваха Евлоев. По имеющейся информации, та же тема обсуждалась в начале апреля 2017 года, «на полях» презентации агропромышленного потенциала Ингушетии в Саудовской Аравии (Джидда). Ингушскую делегацию на том форуме возглавляли сенатор Б.Б. Хамчиев и министр экономического развития У. И.Торшхоев, а их основными собеседниками были генсек саудовской торгово-промышленной палаты Наслан Ибрагим Дахлан и его заместитель Зияд Вассам Аль-Вассам. Таким образом, этнополитические споры на Северном Кавказе могут иметь не только внутреннюю, но и определённую внешнюю подкладку. Алексей БАЛИЕВ